Странный человек улыбнулся чайнику, стоящему перед ней.
— Боже мой! — Он хлопнул в ладоши и принялся с интересом разглядывать поднос с пирожными. — Хм! Все выглядит очень аппетитно. Наверное, я возьму «Наполеон». Хотя нет, лучше корзиночку с кремом, — тут он вздрогнул, вспомнив о Шоу. — О, простите, моя дорогая! А что хотите вы? Я так голоден, что совершенно забыл о вас.
— Мне, пожалуйста, пирожное с клубникой.
Старик опять повернулся к официанту:
— Через двадцать минут подойдите к нашему столику еще раз. Думаю, что я возьму еще что-нибудь.
Он улыбнулся и отхлебнул чая. Шоу просто смотрела на него и не знала, как реагировать на этого чудака.
— Знаете, я должен вам кое-что объяснить, — сказал незнакомец, но тут же замолчал, жуя пирожное. — Никак не могу вспомнить, где мы с вами встречались в последний раз. Кажется, это было в Ист-Хэмптоне, — он наморщил лоб и отодвинул от себя чайник так, чтобы тот стоял на одной линии с молочником и сахарницей.
— Нет, — ответила Шоу.
— Тогда могу поклясться, что мы встречались в парке Тукседо. Помню, это была мимолетная встреча…
— Нет.
— Да нет же! Это было там, — он поставил локоть на стол и подпер подбородок. — Я вас тут же узнал. Не скрою, я действительно стал в последнее время несколько забывчивым. И память становится все хуже и хуже. Это говорит о том, что я старею. Может быть, мы виделись в Нью-Порте? Так ведь?
— Нет. Я живу в Нью-Йорке в округе Фар-Рокавей.
— Ах, дорогая моя, это же чудесно! — Он откинулся на спинку стула и рассмеялся. — Фар— Рокавей, — повторил он, не переставая смеяться. — Чудесно. Просто чудесно! — Он опять наклонился к столу и помешал ложкой чай. — Вы должны меня простить, но я никак не могу вспомнить, как вас зовут.
— Вы и не можете этого вспомнить, потому что мы с вами незнакомы. Но уж коли вы спросили, то меня зовут Шоу Террилл.
Старик выпучил глаза.
— Конечно, вы… Марта… Вы правы. Мы никогда с вами не встречались.
Шоу стало не по себе от его взгляда. Ей захотелось встать и уйти, но почему-то она не смогла этого сделать. «Таксист тоже называл меня Мартой», — вдруг вспомнила она. Ее беспокойство росло.
— Скажите, как зовут вашего отца?
— Мой отец умер.
— Понял. Тогда, как звали вашего отца?
— Чарльз. Чарльз Китченер Террилл.
— Вы говорите мне правду?
Шоу подавила смешок.
— Это слишком невероятно, чтобы быть правдой… И тем не менее это так, доказательство тому — ваш облик. Но все равно я не могу этого понять… Однако сейчас мне срочно нужно уйти. Куда же запропастился официант? У меня уже нет времени, чтобы его дожидаться. Можете заплатить за меня, Шоу? Простите меня, ради бога.