— Чем могу быть полезен уважаемый?
— Я следователь из соседнего района, капитан Селезнев Иван Васильевич. — Представился он, и вытянув удостоверение, показал его военному пенсионеру.
— Проходи капитан в хату! — сказал отставник, и открыл калитку. Селезнев, вошел в дом, который внутри был скорее похож на городскую квартиру. Стены хаты были обшиты листами гипсокартона и поклеены дорогими импортными обоями. Пол по — городскому был исполнен из дубового паркета, на котором лежал большой ковер.
Иван разулся и прошел следом за хозяином на кухню.
— Присаживайся капитан, а я чайник поставлю. Чай со зверобоем и чабрецом попьем. Что привело тебя? — спросил тот, ожидая от полицейского расспросов.
— Я Иван Михайлович, к вам из соседнего района пожаловал. Месяц назад у вас гостил военный пенсионер отставной майор Александр Афанасьев, — сказал Селезнев.
— Да, был у меня Сашка. Дня два на Алексеевском озере рыбачил! Он тогда удачно половил. А что случилось капитан, — спросил полковник. — Он что не имел права рыбачить?
— Да нет Иван Михайлович, убили его на второй день, как он вернулся от вас! — сказал капитан Селезнев с сожалением в голосе.
— Да не может быть — за что!? Он же мужик был спокойный! Нужное дело делал. Людям дарил надежду! — сказал полковник, и как-то сразу огорчился такой новости.
— Да за это его, наверное, и убили? — Сказал Иван. — У нас же всегда самые лучшие погибают.
Полковник налил себе и Селезневу чай, и достав из буфета мед и варенье, поставил перед Иваном.
— Угощайся Иван Васильевич! Я чувствую, что разговор у нас долгий будет! Да, не повезло парню. Афган прошел, жив остался, а здесь на тебе! Он же еще молодой был? Ему лет сорок пять, наверное, было? — спросил отставник, наливая в кружки заваренный на зверобое чай.
— Да сорок пять! Сына оставил. Правда жена с ним, еще лет пять, как развелась, он за эти годы, так себе бабу и не нашел. Все надеялся, что его бывшая к нему вернется! Любил он видно жену? — сказал Селезнев, размешивая ложкой чай.
— А как — как, его убили? — Спросил полковник, — Если это конечно не секрет!? — интересуясь подробностями, спросил пенсионер.
— Застрелили его Иван Михайлович, как кабанчика в хлеве! Взяли и застрелили из трофейного пистолета. Прямо в лоб две пули подряд, — сказал Селезнев, с чувством непонятного сарказма и глубочайшего сожаления.
— Да, мне очень жалко мужика. А я то, я чем могу помочь вам? — спросил отставной полковник.
— Вы мне расскажите Иван Михайлович, о чем вы говорили с ним в последний раз. Может он говорил, где и на каком озере ловил? Может за самолет немецкий, что — то говорил? Вспомните пожалуйста это очень важно! — Стал расспрашивать Селезнев, обхватив обеими руками кружку.