Он стоял перед ней на коленях и щупая Сонькины ягодицы, старался стянуть с нее трусики.
— Вы пан Казимир, глупенький дурачок, давайте лучше выпьем! А потом я и сама раздвину перед вами свои гарни ножки, — сказала Сонька, разжигая в нем неудержимый сексуальный «аппетит».
— А ты, не врешь — ведьма? Точно дашь мени, — спросил Плышевский, глядя на неё снизу вверх. От предчувствия желания и неудержимой страсти все его тело задрожало, и он окончательно потерял чувство реальности.
— Она не врет тебе пан Казимир! — сказал сзади него Валентин….
И блестящая клюшка для гольфа, сокрушая черепные кости, отправила украинского пана в глубокий нокаут.
— Господи Валентин, ты не мог прийти раньше!? — завопила Сонька. — Этот идиот, меня чуть не изнасиловал! Вон гад, уже колготки с меня стянул, — сказала Сонька, и снова надела их на себя. — Еще бы минута и у тебя бы появились рога!
— Вот это мне и не понравилось! Я не мог больше смотреть на этот порнографический беспредел, — ответил Валентин. — Еще мгновение и он бы запрыгнул на тебя, как кобель на суку.
— Я бы не дала! Я бы поджарила его электрошокером, — ответила Сонька, разыскивая глазами потерянное «средства самообороны».
— Вот и оставь тебя одну! Ладно, проехали, — сказал Санников. — Теперь он уже никогда очнется, сказал Санников, и, расстегнув костюм Казимира, вытянул у него из оперативной кобуры ПСМ. — На, держи, вот тебе надежный электрошокер! Только аккуратней снимай с предохранителя, курок может палец закусить.
— А что с ними будет, — спросила Сонька, схватив ствол.
— Уходить будем, я добью! Таким мразям на этой земле не стоит жить, — сказал Валентин, и, закинув начальника охраны себе на спину, потащил его на второй этаж в кабинет Меера. Он скинул его на диван и, отдышавшись, спросил:- А где этот пузатый гомосек?
— Зиновий в своей комнате, — дрожащим голосом сказала Сонька, видя, как Валентин начинает не на шутку заводиться, теряя тормоза. — Ты и его тоже так беспощадно убьешь?
— Нет, буду щекотать, пока не обосрется! Они, же тебя хотели закатать в асфальт, а тебе что их жалко? — Сказал Санников, и, утерев рукавом нос, закинул на плечо клюшку. Открыв двери, он прошел в спальню. На белых простынях почивал подвыпивший банкир. Валентин тронул его за плечо. Зяма открыл глаза, и, увидев повара, улыбнулся так, будто на него смотрела родная бабушка.
В этот миг Валентин с сарказмом сказал:
— Зямочка, Россия щедрая душа!
И вновь клюшка для гольфа, со свистом разрезав воздух, рассекла череп от виска и до нижней челюсти. Меер даже не пискнул. Кровь фонтаном оросила подушку, а рука безжизненно повисла с кровати.