— Я думала, что ты их порешишь! — Сказала она, подойдя к «Циклопу».
— Пускай себе браконьеров ищут, мы им абсолютно не нужны.
— А ты думаешь, участковый ничего не заподозрил!? — Спросила Сонька.
— Вряд ли, у него своих заморочек хватает. Пошли рыбу готовить, сегодня еще рвать придется. На вот посмотри. — Валентин достал из кармана десяток немецких крестов, которые блеснули на солнце отраженным светом. — Там этого добра навалом, полный самолет. Вот только илом все заплыло. Чуть тронешь и не хрена не видно. Я хочу там сделать дыру метра два длинной, чтобы хоть свет солнечный туда попадал. Там работы месяца на два, это точно. Сейчас возьмем сколько можно. Потом продадим и еще приедем. Среди этого дерьма, где-то есть золотые рыцарские кресты и монеты нацистов с портретом фюрера. Вот их и надо найти. Мне сердце подсказывает, что там есть — есть золото.
— А может Валек, их там нет вообще. — Сказала Сонька, сомневаясь.
— Да нет же, есть! Это все награды целой армии, а в армии людей почти миллион. Вот и думай Соня, сколько там может быть золотых наград!
— Я баба, и ни хрена в этом не понимаю. Я тебе жрать готовлю, а ты делай, как знаешь. Лишь бы только не впустую вся эта наша работа. Деньжат небось от Мейера не много осталось, нам на домик в Барселоне не хватит.
— Да не скули ты! Достану я это золотишко. Не зря этот сраный Мееер, столько народа, за него положил. Не гнушался чужими жизнями банкир гребаный! Значит точно знал, что оно есть.
Сонька взяла улов и молча стала чистить рыбу. Валентин закурив, постоял на высоком берегу, всматриваясь в темную воду. Докурив, он бросил окурок и направился в сторону хутора.
— Я пойду, взгляну, уехал ли этот мент, — сказал он и берегом пошел в сторону дедовой хаты. Хата стояла в километре от их бивака на берегу озера. Циклоп, вроде как, прогуливаясь в поисках рыбных мест, подошел к ней почти вплотную. Из кустов он увидел, как дед сидит на лавочке, опершись на палку, и курит самокрутку.
— Ну, че дед, поймали браконьеров!? — Спросил Циклоп, присаживаясь рядом.
— А где их поймаешь! Они бабахнули окаянные, сели в свои машины и укатили на базар.
Вечером опять прикатят и снова бабахать будут. Как люди ушли с деревни так не озеро, а настоящий полигон сделали, никого твари не бояться. Всю рыбу сялитрой да током побили — гады!
— Да дед, времена сейчас пошли трудные, каждый норовит за чужой счет себе капитал нажить. Ты давно на этом хуторе живешь! — спросил Валентин интересуясь.
А почитай, как в сорок пятом с войны пришел, так тут с бабой и живу. Детей двоих наплодил, а они нам внуков. Живем как люди. Мне Родина машину дала только я на ней всего года два ездил. А потом, что-то в ней испортилось, и кинул железку эту, вон в огороде стоит. Баба хочет там курятник сделать. А я мечтаю помереть, и чтобы меня в ней похоронили. Хочу к райским вратам на машине подъехать, чтобы архангелы меня встречали такого красивого. Я ордены все надену, костюм и ботинки новые. Когда хоронить будут, не надо гроб нести, так на скатах допихають до ямы, да и бросят.