— А кто этот Меер, — спросил Валентин Соньку. Что это за мужик такой? Немец что ли?
— Какой немец!? Мразь бандеровская! Какой-то банкир украинский. Сдается мне он тут бабло отмывает. Живет в замке на Рублевке. Считает, что за националистами большое будущее. Мечтает создать свою армию и стать президентом Украины. Взял меня на работу и даже зарплату выдал наперед, — сказала Соня, хвастаясь.
— И как много, — спросил Валентин, растягивая рот в улыбке. — Хохлы они же по сути своей жмоты.
— Десять тысяч пока…
— Что рублей? — спросил Валентин.
— Ага, монгольских тугриков! Ясный хрен долларов, — сказала подружка, прижимаясь крепче к Циклопу.
— Ну так на эти деньги можно и квартирку снять, — сказал Валентин.
— Погоди, пусть с Котом все устаканится. Это не последняя встреча с ментами. Я думаю, меня еще не раз побеспокоят. Поэтому пускай деньги эти полежат в банке на всякий случай. Следак просек, что сигнал вызова на телефон Сэма исходил с рублевки. Весь замок банкира обшарили в поисках Сим карты.
За разговором совсем не заметили, как пришли. Валентин поднялся на третий этаж, и, открыв двери, пропустил Соньку в незнакомую ей квартиру, которую арендовал Циклоп, как запасную.
Сонька, скинув сапожки, облегченно вздохнула.
— Боже, какое это счастье носить домашние тапочки, — сказала она, и достав совершенно новую пару в целлофане надела на свои уставшие от высокого каблука ноги. — Чур я первая в ванную.
— Делай что хочешь, ты ведь почти хозяйка, — сказал Валентин, и раздевшись следом за ней прошел в комнату. Он включил телевизор, и, скинув целлофановую пленку, обнажил накрытый яствами стол. Достав зажигалку, Санников зажег свечи, придавая атмосферу романтизма и таинственности. Закурив, он прошел на кухню. Чертовски хотелось кофе. Залив в турку кипяток, он довел напиток до кипения, и когда шапочка поднялась, Валентин выключил газ. Открыв двери в ванную, Циклоп увидел её, и сердце его забилось от прилива гормонов. Сонька стояла под душем обнаженная и наслаждалась, как горячая вода смывает с нее запахи, которые к ней прилипли в изоляторе временного содержания (ИВС).
Отодвинув осторожно пленку, Валентин, нежно поцеловал ее в плечо и коснулся рукой обнаженных ягодиц.
— Кофе тебе прямо в ванную подать? — спросил он, поглаживая ее по бархатной попке.
— Через минуту. Дай мне смыть эту чертову грязь. У меня такое чувство, что меня окунали в дерьмо. За три дня шесть допросов. Я протухла в этом бомжатнике.
Санников вышел из ванной. Взяв на кухне кофе, он вернулся. Сонька, увидев его с чашками улыбнулась, и протянула руку, взяла одну из них.