В дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в кабинет вошел Лонэ.
— Растет, патрон?
— Садитесь, Франк, — откликнулся капитан, немного раздраженный фамильярным тоном своего подчиненного. — Ну?
— Этот тип назвал имя человека, который якобы полгода назад чинил ему машину, неофициально, разумеется. Мы попытались с ним связаться, но, похоже, гараж закрыт.
— Что вы об этом думаете?
— Трудно сказать. Лубиа, конечно, не мальчик из церковного хора, но мы не должны судить по внешности… Разумеется, у него нет алиби на момент смерти Николь Браше. Он уже два года как не работает и практически все время проводит у себя дома. Что касается машины, нет никакой возможности определить, когда ее ремонтировали, если только не отправить ее в Роне-су-Буа.
Капитан осторожно поставил карликовое деревце на подоконник.
— Хорошо, не будем горячиться. Сначала надо поймать этого неуловимого работника из гаража… Что касается остального, я хочу, чтобы вы продолжили проверки, немедля.
«Немедля». Привыкший к архаизмам капитана, Лонэ не осмелился переспрашивать и сделал вывод, что к работе надо приступить тотчас же.
— Если этот след ни к чему не ведет, глупо тратить время зря. Сколько машин вы уже проверили?
— Лонэ — Дюамель: восемнадцать, включая машину Лубиа. Морено — Симоне: четырнадцать. Мы их обставили, капитан.
— Прекратите паясничать, Франк. Я знаю, что вы отдали этому расследованию много сил, но нельзя заниматься им вечно. Наступит момент, когда дело об этом убийстве, хотя и ужасном, окажется внизу стопки.
— Что он сказал?
— Мы продолжаем проверки, «немедля». Подожди, я возьму списки со стола.
— Мне этот обход начинает действовать на нервы, — вздохнула Эмили. — Было бы лучше сначала отработать версию о причастности Лубиа, а потом уже продолжить проверку…
— Черт возьми! Что это?! — воскликнул Франк, беря в руки лист бумаги, который недавно положили ему на стол.
— О чем ты говоришь?
Без всяких объяснений Франк пулей влетел в кабинет дежурного. До Эмили донесся разговор на повышенных тонах… вернее, обмен крепкими выражениями.
Когда Франк вернулся к себе в кабинет, он буквально кипел от ярости.
— Так ты скажешь наконец, что происходит? — раздраженно спросила Эмили.
— А происходит то, что три дня назад нам звонили из комиссариата Тринадцатого округа Парижа. Дело о нападении…
— Разве нас это касается?
— Брату жертвы угрожали. Он путается в показаниях, весьма мудреных, но упомянул об убийстве Николь Браше.
— Ты шутишь?
— Нет. По всей вероятности, он может дать нам важную информацию. Поскольку вся эта история сначала выглядела очень странно, комиссар колебался, стоит ли нам о ней сообщать. Тем не менее он решил перестраховаться.