— Все хорошо, — прошептала Джейн, неуверенно пытаясь встать, но сил явно не хватало.
— Вы вложили слишком много сил, госпожа, — попенял ей храмовник. — Всю себя вложили.
— Если бы кое-кто не застыл поленом, этого бы не произошло, — прорычал я в ответ, помогая невесте устроиться сидя.
— Моя вина, — согласился тот, к моему удивлению. — Я просто не поверил. Этому учатся годы.
— Что я сделала не так? — слабым голосом спросила Джейн, выпрямляясь.
— В третьей терции надо ставить ограничитель. — Учитель показал каскад действий и обозначил поворот ладони с раскрытыми пальцами. — Вам достаточно едва повернуть на пятую часть, этого хватит на голема в два человеческих роста.
— Я попробую, — улыбнулась Джейн, загораясь желанием действия, увы, не соответствующего ее состоянию.
— Завтра, милая леди, — мягко поправил ее мастер. — На сегодня занятия отменяются. Мне надо выехать в город. Отдыхайте.
Оставшуюся часть дня мы провели, в точности соответствуя рекомендациям: высыпались, ели, разговаривали о прошлом и будущем, впрочем, не особо загадывая о том, что нам уготовано.
— Я как будто стала големом, — тихо шептала Джейн, уже засыпая на моей груди. — Руки-камни. Нет чувств, нет боли, я расту очень быстро, поднимаюсь. Все вокруг как игрушечное, маленькое, хрупкое. Как сон. Пытаюсь проснуться — он не отпускает. Потом кольнуло руку, несколько раз. Потянулась к ране — и только тогда поняла, что действую своими настоящими руками.
— Страшно было?
— Нет, — улыбнулась она. — Я была сильной. Никто не мог мне навредить. Как в детстве.
В следующий день было три голема — первый вышел небольшим, но выводить из него разум Джейн пришлось тоже через покалывание кончиком кинжала. Из второго Джейн смогла «вынырнуть» сама, перед этим долго развлекаясь, бегая с гулким шумом, утопая булыжниками-ногами в вытоптанной земле, вытанцовывая неуклюжей фигурой, кружась и беззвучно радуясь, — разве что иногда вопли радости произносило ее настоящее тело. В третий раз она смогла открыть глаза, одновременно пребывая в големе, и даже шагнула вперед, упав в мои объятия на втором шаге, но прогресс был налицо — если время будет, она сможет действовать одновременно двумя телами. Я заклинание хоть и выучил, но проверять не стал. Простой слуга на такую магию был не способен, а порождать лишние вопросы у возможных наблюдателей я не хотел.
Храмовник вернулся через день, явно чем-то довольный — заявился к нам с бутылкой вина и двумя букетами цветов. Много шутил, взялся сам наполнять бокалы и вызывал скорее недоумение, чем желание присоединиться к чужой радости: пару дней назад это был крайне сосредоточенный человек, скупой на улыбки, двигающийся к цели с грацией тяжеловоза. Такие перемены настораживают.