— Ты что, так и пойдешь? — спросила я, глядя на его тело.
— Ну, да… Если ты боишься, что меня увидят твои бабули, то они все равно когда-нибудь меня увидят… Или ты боишься, что теть Галя утащит меня к себе на свой кухонный стол?
Я расхохоталась.
— Иди уже! Я снова буду греть голубцы… Тебе дать зонт?
— Да вот еще, и так схожу.
Я накрывала на стол, а сама думала о Сание. Мне было так стыдно, но я была так счастлива.
Уже глубокой ночью, когда стих дождь и стало слышно пение сверчка и птиц, мы лежали в темноте, обнявшись, и разговаривали.
— Как отреагировала Сания? — тихо спросила я.
— Плакала.
Я хотела спросить, намерен ли он всем сказать о наших отношениях, или это будет происходить вот так, под покровом ночи, так сказать. Но не осмелилась. Пусть будет, как будет. Главное, что он здесь.
Эта эйфория стала проходить к концу недели. Нет, я была безумно счастлива. Мама, конечно же, слышала это по голосу и допытывалась, что же у меня произошло. Думаю, она даже догадывалась в ком тут дело, но напрямую вопроса не задавала, а я не спешила признаваться.
Да, я была счастлива по ночам. А уж как было счастливо мое тело! Но! Это по ночам. И то не всегда. Рано утром, или поздно ночью Лаула уходил. Я была уверена, что раз он расстался с Санией, значит, я буду его… кхм… девушкой…
И еще я поняла одну вещь. Когда женщины, девчонки, не важно, особи женского пола, в общем, говорят, что им нужен только секс, что им достаточно ночных встреч и постельных отношения, все это такая брехня! Любая девчонка, ЛЮБАЯ, в глубине души верит, что вот именно ее он полюбит, именно ее пригласит официально на свидание, именно ее позовет замуж…
И я тоже надеялась, что буду не просто любовницей. Особенно глядя на Вовку с Кристиной. Тут еще и приближался его день рождения, и я понимала, что буду весь вечер изображать одинокого агронома, и надеяться, что ночью придет Лаула и превратит меня в страстную женщину.
От этого мое настроение менялось в худшую сторону с каждым днем. Почему он не хочет серьезных отношений со мной? Ну, то, что он их не хочет — это и ежу понятно. Потому что всю жизнь жил с мыслью о невесте и вот, наконец, освободился? Потому что стыдится меня?
После этого вопроса я обычно долго разглядывала себя в зеркале. Никогда не считала себя уродиной, не имела лишних десяти килограмм. Ну, может пару-тройку лишних имела, но это не в счет…
А задавать все эти вопросы прямо язык не поворачивался. Боялась, что Лаула посчитает меня совсем ненормальной. Ведь это двадцать первый век… Боялась, что он скажет что-то вроде: "Ты бы еще сказала, что теперь я обязан на тебе жениться".