Я дружески улыбнулся.
— Сейчас всё объясню, миссис Севидж… Как вам говорила ваша дочь, я работаю у Ниро Вулфа. Он считает, что некоторые аспекты сложившейся ситуации не были достаточно рассмотрены. Упомяну хотя бы один: имеется юридический принцип, согласно которому преступник не может воспользоваться состоянием, полученным благодаря содеянному. Если будет доказано, что Обри убил вашего племянника и что миссис Карноу была его соучастницей, что случится с её половиной состояния? Перейдёт ли оно к вам или вашим детям? Или достанется казне? Нечто такое мистер Вулф и желает с вами обсудить. Если вы поедете вместе со мной в его офис, мы выясним вашу позицию в данном деле. Мистер Вулф нуждается в вашем совете. Это займет не более полу…
Откуда-то сверху раздался рев:
— Что происходит, мама?
По лестнице за спиной миссис Севидж затопали торопливые шаги. Она быстро обернулась:
— Ах, Дикки! Я была уверена, что ты ещё спишь.
Её сын вышел в шелковом халате, который позволил себе приобрести лишь на даром доставшиеся ему денежки кузена Сидни.
Я был готов придушить этого щеголя! Выходит, он все это время находился дома, наплевал на мои настойчивые звонки на протяжении целых двух часов, а вот теперь появился как раз в тот момент, когда дело было на мази, и я надеялся на удачный исход своей миссии.
— Ты ведь помнишь мистера Гудвина? — зачастила миссис Севидж. — Мы видели его в суде сегодня утром. Он хочет отвезти меня побеседовать с мистером Вулфом. Мистеру Вулфу необходимо посоветоваться со мной по весьма интересным вопросам. Полагаю, мне следует поехать… Это просто необходимо!
— А я говорю — нет! — отрезал Дик.
— Что «нет»?
— Не считаю это нужным.
— Но, Дикки, — взмолилась она, — я уверена, ты поймёшь, что мы обязаны это сделать все. Надо же покончить с этим кошмаром?
— Конечно. Видит Бог, как я этою хочу. Но каким образом твой разговор с частным детективом сможет нам как-то чему-то помочь? Нет-нет, этого я не представляю!
Они посмотрели друг на друга. Их внешнее сходство было настолько поразительным, что казалось — у них одно лицо, сделав разве что скидку на разницу в возрасте. Да и сложены они были одинаково: коренастые, ширококостные, дородные, но не тучные.
Когда миссис Севидж заговорила, я вдруг засомневался в своей оценке этой дамы. Голос у неё вдруг зазвучал сухо, резко и непреклонно.
— Мне лично кажется, что я должна поехать, Дикки!
Тогда переменил тактику её сынуля. Он стал уговаривать мать.
— Разумеется, мамси. Раз ты решила, мы сможем это сделать. Только сначала надо все хорошенько обсудить. И зачем такая спешка? Почему не поехать к нему позднее, после обеда?