В следующей главе речь пойдет о самых значимых явлениях в жизни врача; время от времени с ними сталкивается не только врач, но и любой человек, – я имею в виду смерть и ее неизбежность. Ни о чем в нашем современном мире не принято умалчивать в такой степени, как о смерти и бренности всего сущего. Никто не горит желанием умирать, и каждый тешит себя иллюзией, что умирает все время кто-то другой. В психологии говорят о нарциссическом самопереоценивании. Уже у детей наблюдается такая внутренняя позиция, при которой они считают себя непобедимыми и думают, что весь мир вертится вокруг них. То, что у детей выполняет важную психическую функцию защиты, у взрослых становится иллюзорностью, неприятием действительности. Таким образом, пока большинство людей живет в мире мечты, не замечая неприятных вещей. При этом мы не замечаем и большей части душевных глубин и духовности, которые нам могут незримо помочь найти наше истинное «Я».
Духовный опыт во врачебной практике
Не смерти нужно бояться: так и не начать жить – вот что страшно.
Марк Аврелий
Одно из самых впечатляющих переживаний периода обучения в медицинском университете связано с моим нахождением в ситуации, когда умирал человек. Я был один-одинешенек – единственный из медперсонала на весь стационар, в котором я дежурил по ночам, чтобы заработать немного денег. В больничных коридорах, где покрытый серым линолеумом пол освещался матовыми неоновыми лампами, было необычайно тихо. Только время от времени слышалось хрипение умирающего, которое то прекращалось на минуту, то – прервав мое пронизанное ужасом ожидание – начиналось снова. Этот звук доносился с кровати пациента, которого откатили к кладовке с хозяйственным инвентарем, чтобы его предсмертный хрип не будил больных.
В какой-то момент хрип замер. Когда я вошел в палату и увидел умершего на его постели, мне в который раз показалось, что после смерти человек как будто сжимается, становится чуть меньше, чем был мгновением раньше, пока в нем еще теплилась жизнь. Это нередко возникающее впечатление, скорее всего, обманчиво: на самом деле все происходит иначе. Уже в средние века умирающих взвешивали, чтобы, когда наступит смерть, определить вес души, покинувшей тело. Однако никакого изменения веса отметить не удавалось. Умершие кажутся легче потому, что их жизненная сила воспринимается со стороны как нечто тяжелое, имеющее вес[2]. Если жизненная сила покидает тело, наблюдающим смерть может показаться, что оно становится легче.
Когда мы впервые видим мертвого человека, самое ужасное – это тишина, безмолвие. Действительно, о чем тут говорить? Но так как я знал о тибетской Книге мертвых и много лет занимался изучением буддизма и теории переселения душ, мне иногда хотелось сделать хоть что-нибудь полезное в подобной ситуации (располагая временем, я вместо чтения скучных журналов выбирал именно это). Я начинал говорить с умершим тихим шепотом, произносить ободряющие фразы. Я вел себя, как суфлер в театре, чтобы умершему было не так страшно идти навстречу белым лучам света, поскольку, согласно тибетской Книге мертвых, если душа отшатнется, отклонится от этого света, то это станет для нее началом перехода в низшие экзистенциальные формы, и переход продолжится до тех пор, пока душа не реинкарнируется вновь.