— Киевский князь — мой кровный враг, — сказал Куря приближенным, обнажая беззубый рот и слюнявясь. — Его отец, проезжая к ромеям, побил меня на этих порогах. Пусть кровь сына будет отплатой за эту несмываемую обиду… Цельтесь прямо в грудь. Хорошо бы князя привести живым. Я сделаю из него чучело и поставлю на скале близ порогов, чтобы проезжающие руссы каждый раз любовались на него. А если Святослав не отдастся живым и будет убит, кто убьёт его, тому будет подарок — корчага номисм и пять русских девчонок в придачу.
Из-под занавески вежи вытянулась голая женская рука, унизанная перстнями и поставила перед Курей на ковёр кувшин с кумысом. Куря выпил его весь, растёр струйку на животе по хазарскому халату и дёрнул голого мальчика за вихор. Мальчик прытко вскочил на коня, вдарив ему пятками в бока, и стрелой помчался по извилистым проходам стойбища. Через несколько минут он примчался обратно и закричал, взмахивая плёткой:
— Айда! Русь! Русь!
Куря вышел из своей засады и увидел тройной дугой движущихся вдоль берега дружинников, под их прикрытием несли на руках лодки и грузы, вооружение и вели коней под уздцы. Куря удивился множеству лодок, покрывших поверхность Днепра, проносящихся через этот страшный порог «Ненасытец». Он взмахнул плетью, и всадники его метнулись туда, пытаясь разорвать дугу пеших русских воинов. Но степняки каждый раз натыкались на движущийся, точно сбитый, забор щитов и торчащих из-под них копий. Лошади печенегов, напарываясь на копья, бешено поднимались на дыбы и сбрасывали всадников.
Печенеги стали хитрить. Они налетали и вдруг, как бы перепугавшись, пускались наутёк к своим вежам. Так думали они уничтожить русских, заманивая в степь, с намерением отрезать их от берега, от продовольствия. Но руссы давно знали этот манёвр и только защищались. Но как! Первые ряды несли щиты во весь рост, а те, что были за ними, поднимали щиты над головами. Так что тучи стрел, которые сыпались с обеих сторон реки, отскакивали от щитов, не доставали воинов. Напрасно разъярённый Куря посылал всё новые и новые отряды, обещая им награды, запугивая угрозами. Ничего не помогало. Их постигала та же участь. Часть их падала, натыкаясь на щетину русских копий, часть возвращалась обратно пешими, оробевшими, растерянными, окровавленными.
Так русские прошли по берегу невредимыми, пронесли все грузы, сохранили харч, провели лодки, миновали пороги, и опять двинулись дальше. Женщины кочевников голосили и хлопотали около своих убитых и раненых. Резвые печенежские кони, напоровшиеся на копья, с пропоротыми животами подыхали в буйных травах. Стервятники кружились над ними, чуя обильное и любимое лакомство. Караван судов миновал, а князь Куря всё ещё стоял у обрыва и глядел туда, в сторону юга. И на лице его, скуластом лице коварного азиата застывала горечь бессильной злобы.