А потом мы вместе стирали мои чулки и платье, вместе их выжали и повесили сушиться. Потом ещё чистили пальто.
И вместе пели песню про девушку в самолёте. Эту песню я очень люблю, и мама тоже любит.
А туфли мама помыла сама и поставила сохнуть.
Мама моя очень хорошая.
* * *
В нашем классе произошла ужасная драка. Подрались Звягин и Федоренко.
Звягин ходит в очках и драться не любит. Он ещё ни разу не приставал ни к кому. И с Федоренко тоже начал не первым.
Начал сам Федоренко. Он схватил у Звягина очки, надел их и стал бегать по классу. Он бегал между рядами и строил разные гримасы. А Звягин его догонял. Наконец Звягин схватил Федоренко за руку. Федоренко ему крикнул:
— Отпусти руку!
Звягин не отпускал и хотел снять с него очки.
Тогда Федоренко толкнул Звягина, и тот чуть не упал.
После этого Звягин толкнул Федоренко, и у них началась драка.
Если бы в классе были дежурными мы с Ягуновым, мы бы их разняли и выгнали. А так все только смотрели и говорили:
— Ну хватит, сейчас Наталья Сергеевна придёт.
Ягунов был в коридоре, решал шахматные задачи и драки не видел. Он все перемены стоит у подоконника в коридоре и читает или решает шахматные задачи. А мне одной было их не разнять.
Звягин и Федоренко упали на пол, зацепили стул и дрались у самой двери.
Я всё-таки попробовала растащить их, и вдруг Звягин сделал такое страшное лицо, что я испугалась и отбежала.
В это время вошла Наталья Сергеевна. Но они не замечали и ещё несколько минут дрались у её ног.
Наталья Сергеевна послала их обоих в туалет мыться.
Они вернулись, когда уже кончил звенеть звонок и мы все сидели за партами.
Федоренко вошёл и даже улыбнулся, как будто не он только что дрался. А у Звягина лицо оставалось всё ещё злым, страшно было смотреть. Даже Наталья Сергеевна взглянула на него и сразу отвернулась.
На последнем уроке Наталья Сергеевна написала записку.
— Маша, — сказала она мне, — отнесёшь эту записку маме Звягина.
Звягин живёт в нашем доме. Мы все трое живём в одном доме. Лучше бы она не поручила мне этого. Потому что Звягина родители бьют. Их все в доме ругают за это, а они его бьют. И во дворе, особенно летом, бывает слышно, как он кричит.
— Я сына люблю, — говорит отец Звягина, — только он скучает, если месяц ходит непоротым.
Теперь получается, что я на Звягина ябедничать пойду.
В раздевалке я хотела развернуть записку и прочитать, что там написано, но мне стало стыдно, потому что нехорошо же читать чужие письма, и я убрала записку в портфель.
На улице ко мне подошёл Звягин. Он, оказывается, ждал около школы.
— Никифорова, — сказал он, — не ходи сегодня к нам, а?