Я качаю головой. Это безумие. Я реагирую чересчур остро. То, что я сразу же не влюбилась в Париж, вовсе не означает, что я не приспособлюсь, или что он мне не понравится. С Крисом он мне понравится, я уверена в этом. Совершенно уверена.
Мне очень надо услышать его голос, но понимая, что сейчас это невозможно, я достаю телефон, чтобы написать ему. Так он сможет ответить, когда будет такая возможность.
«Ты ешь тартар, то есть сырое мясо?»
«Терпеть его не могу», – тут же приходит ответ.
Плечи мои расслабляются, и я облегченно улыбаюсь.
«Улиток?»
«Не любитель».
«Рыбу?»
«Смотря какую».
«У меня на нее аллергия», – пишу я, не уверенная, что когда-нибудь говорила ему об этом.
Мой телефон звонит, и я чувствую себя виноватой, когда вижу номер Криса.
– Прости, мне не следовало мешать тебе.
– Ты мне не мешаешь. Мне надо было отдохнуть от раздутых «эго», которые еще немного и вынесут двери конференц-зала. Где ты?
– В каком-то ресторане, название которого не помню. Еще я не могу читать меню и сомневаюсь, что оно понравилось бы мне больше, если бы могла.
– Не волнуйся, детка. Мы, американцы, живущие в Париже, знаем неплохо все места, куда пойти, чтобы получить еду, которую любим. Все наладится, когда ты будешь со мной.
Он прав, разумеется. Главное, что он будет со мной, а все остальное…
– Знаю. Ты прав.
Короткая пауза, потом он говорит:
– Но ты не уверена?
– Уверена.
– Ты меня не убедила.
– Мне просто пока не нравится еда, вот и все.
– Я тоже от нее не в восторге.
Я наблюдаю в зеркале, как сдвигаются мои брови.
– Иногда ты такой непонятный. – Вообще-то довольно часто, но я придерживаю язык. – Если тебе не нравится здешняя еда, почему тогда ты хочешь тут жить? Еда – это такая важная часть жизни.
За этим следует тяжелое молчание, потом:
– Сара…
Он замолкает при звуке мужского голоса, быстро лопочущего что-то по-французски. Я слышу, как Крис отвечает визитеру недовольным тоном, и меня опять начинает мучить совесть. Я чувствую себя мелочной и эгоистичной за то, что так не вовремя полезла к нему с такими пустяками.
– Сара, – снова начинает он, но я не даю ему закончить.
– Извини. Тебе надо заниматься делами, а я тебе мешаю.
– Ты мне не мешаешь.
– Мешаю. Я люблю тебя, Крис, и наплевать мне на сырые гамбургеры. Главное для меня – это ты. Твое участие много значит для музея и для твоей благотворительной деятельности. Я верю в то, что ты делаешь, и в тебя. Иди работай.
Он колеблется.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– Сегодня вечером я отведу тебя поесть куда-нибудь. Где тебе понравится. А когда вернемся домой, покажу, как сильно я по тебе соскучился.