– Не пытайся отвлечь меня, – огрызаюсь я.
– Это ты меня отвлекаешь. Ты не поедешь в посольство без меня.
– Тебе незачем сопровождать меня в посольство, Крис. Там будет полно говорящих по-английски. Кроме того, со мной поедет Шанталь.
– Элла пропала, и какой-то неизвестный тип ее ищет. Я не хочу, чтобы ты болталась одна.
– Болталась? – возмущенно переспрашиваю я, нахмурившись. – Я занимаюсь делом, Крис. И тот, кто расспрашивал об Элле, искал ее, не меня.
– Теперь это связано с тобой, поскольку ты тоже о ней расспрашивала. Я не намерен рисковать. Дождись меня.
– Вчера ты уверял, что я должна сама управлять своей судьбой и перестать поддаваться страху. Теперь ты говоришь, что я должна спрятаться в доме. Ты уж, пожалуйста, определись. Беседа с послом об Элле – действие, а не только страх, и я не хочу это откладывать.
– Ты не едешь, Сара.
В моей душе поневоле начинают просыпаться старые демоны.
– Нет, еду.
Он с минуту сверлит меня взглядом. Я отвечаю ему тем же. Он протягивает через меня руку и хватает со стола свой телефон.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я, уверенная, что мне это не понравится.
– Отменяю свои встречи.
Я округляю глаза.
– Нет! – Перекатываюсь на спину и накрываю телефон рукой. – Ты не можешь этого сделать. Твоя работа в музее слишком важна.
– Тогда дождись меня.
Я открываю рот, чтобы возразить, но проблеск какого-то глубокого затаенного чувства запечатывает мне уста. Я вспоминаю, что видела этот взгляд, когда он признался, что боится за мою безопасность. Неожиданно мое прошлое, где мы с мамой были, скорее, собственностью, чем людьми, начинает казаться таким незначительным в сравнении с тем, насколько глубоко смерть коснулась жизни Криса.
Знакомым сексуальным жестом он обхватывает меня за шею и притягивает к себе, а я запускаю ему руку в волосы и приникаю к губам, целуя до тех пор, пока не чувствую, что он расслабляется. Секунды бегут, покалывание растекается по моему телу и скапливается где-то в глубине. Когда наши губы, наконец, разъединяются, я смотрю в его неотразимые зеленые глаза.
– Спасибо, что беспокоишься обо мне. Со мной все будет хорошо, обещаю. Я никуда больше не пойду, только туда и обратно.
Жесткие линии красивого лица смягчаются, настроение меняется. К этим резким сменам настроения у Криса я уже начинаю привыкать.
– Ты никогда не научишься исполнять приказы, да?
Я широко улыбаюсь и говорю то, что раньше ни за что не осмелилась бы сказать:
– Мне кажется, я неплохо делала это на ковре в тот день.
Удивление и чувственный голод плотоядно отражаются в его взгляде, и он опускает телефон на тумбочку.