И всё же Винарский надеялся, что не полезут оттуда фрицы — уж больно хорошо освещался выход из проулка горящим рядом сараем. Жаль, только выход, только самый конец. А вот что творилось дальше, танкист разобрать не мог, как ни пытался.
Надежда сержанта на спокойную жизнь не оправдалась. Растворившись в грохоте тяжелых гусениц. В опасном проходе появилось нечто громоздкое, угловатое, выползающее из-за домов с грацией беременного бегемота.
— Самоходка, мать твою! — и сразу, одним выдохом. — Сима! Короткая!
Танк резко остановился, качнувшись на торсионах подвески, и в ту же секунду прозвучал выстрел. Не раздумывая и почти не целясь, Евгений послал "зажигалку" в сторону вражеского артштурма. Даже не надеясь пробить толстую шкуру чудовища. Желая просто попасть в силуэт, чтобы остановить, сбить прицел, напугать, в конце концов.
Последнее удалось в полной мере. Немецкие самоходчики, поймав лбом снаряд, рикошетом ушедший вверх от скошенного листа бронерубки, по всей вероятности, так не поняли, откуда ведется обстрел, и потому, на всякий пожарный, решили не выеживаться, отведя свою железную коробку назад, в спасительную темноту, под прикрытие кирпичных стен.
— Макарыч, быстрее давай! Пока эти уроды не очухались.
Танк рванулся вперед, сумасшедшим броском преодолевая расстояние до застывшей невдалеке тридцатьчетверки, вставая над бруствером, между ней и теми, кто мог добить подраненную машину, искромсать в клочья, убить, уничтожить всё, что в ней и что рядом.
"Черт! Только б до радио добраться. Только б добраться". Мыслями сержант был уже там, внутри, у гудящей лампами радиостанции, посылающей долгожданный сигнал. О выходе на главный рубеж, о прорыве немецкой обороны. О том, что еще немного, еще чуть-чуть. Последнее усилие, последний резерв. Сюда, к маленькому хуторку в степи. Одну единственную соломинку на хребет перегруженного вражеского верблюда. Тонкую, почти невесомую. Хотя бы один танковый взвод, одну стрелковую роту…
Увы, сержант не знал. Многого не знал. Не знал, что немецкое командование уже извещено о "проблемах в Подсобном Хозяйстве" и что всего в трех километрах к востоку от хутора уже формируется моторизованная кампфгруппа, усиленная пятью танками из состава 16-й танковой дивизии фрицев. И что уже отдан приказ на ее выдвижение. И что через полчаса-час она доберется до места и попытается с ходу уничтожить прорвавшихся к батарее русских. Не знал сержант и того, что некому отправить донесение в советский штаб. Да и нечем. Ничего этого сержант не знал. Но — надеялся. Верил, что помощь придет. Не может не прийти.