* * *
Отработав поворотной рукоятью, сержант плавно развернул башню к селу, не отрывая глаз от прицела, удерживая правую ногу на спуске орудия. Никакого движения у хутора пока не наблюдалось. "Затихарились гады. Видать снова какую пакость готовят".
Что ж, кое-какие козыри в рукаве у танкиста еще оставались. Например, снаряд, что покоился в каморе ствола, ожидая своего часа. Или, скажем, гранатомет, что тащил на себе лейтенант. И эти факты не могли не радовать командира легкого танка. "Повоюем еще. Главное, чтобы подмога успела подойти. А всё остальное в наших руках. Удержимся".
Однако новая напасть проявилась вовсе не там, где ее ожидали, а гораздо левее освещенного пожаром проулка. С грохотом проломив стену какого-то невысокого строения, на поле боя выкатилась немецкая самоходка. Вероятно, та же самая, напуганная чуть раньше рикошетом в рубку.
— Лейтенант! — словно безумный заорал Винарский, вновь разворачивая орудие. — ЭРэСом, эРэСом давай! Не успеваю!
— Противника не наблюдаю, — сухо отозвался летчик. — От огня засветка сильная. Помехи.
— Черт! Левее, левее возьми! Метров сорок, не больше. А я пока…
На сей раз сержант прицелился более тщательно. Понимая, что второго шанса, возможно, не будет. Стараясь успеть первым, пока противник не прояснил обстановку.
Успел. Опередив врага буквально на долю мгновения. И поймав удачу за хвост. Угодив снарядом точнехонько в неприкрытую бронезаслонкой смотровую щель. Практически случайно. Но эффективно. Одним фартовым выстрелом уничтожив и механика-водителя, и наводчика. Смертельно ранив командира. В живых остался лишь заряжающий, попытавшийся выскочить наружу и сумевший даже сделать пару шагов по бронированной крыше. Но так и не добравшийся до кормы — пули калибра 7,62 поставили точку в его недолгом пути. Короткой очередью из танкового пулемета.
— Цель вижу, — прозвучал в наушниках голос лейтенанта. — Готов открыть огонь.
— Спасибо конечно, только поздновато немного, — рассмеялся в ответ сержант. — Сам справился.
— Ну и хорошо. Сам так сам. Я тогда обратно двинусь. Мало ли что с…
Закончить фразу летчик не успел, прерванный воплем Синицына:
— Танк! Еще один! Справа!
* * *
Через секунду стало понятно, откуда пришла беда. И снова откуда не ждали, вновь из того самого проулка, в котором пятью минутами ранее пряталась германская самоходка. Вот только сейчас это был танк, Т-4, рабочая лошадка панцерваффе. И, к несчастью Винарского, командир немецкой "четверки" оказался достаточно сообразительным гадом. Наплевав на обездвиженный средний танк русских, фриц принялся поворачивать башню и, соответственно, орудийный ствол в сторону Т-70, чей силуэт темнел сбоку от своего более тяжелого собрата. "В борт будет бить! Сволочь!" — моментально сообразил Винарский, вращая рукоять поворотного механизма, нажимая на пулеметный спуск — увы, вложить очередной снаряд в камору орудия он уже не успевал.