— Если я когда-нибудь найду этого мерзкого ублюдка, то удавлю его голыми руками.
Франсин безуспешно пыталась высвободить свою руку, которую он сжимал.
— В самом деле, Эллиот! — раздраженно воскликнула она. — Гебе следует научиться держать себя в руках. Это же просто неприлично! Настоящий джентльмен не может так себя вести.
Ее критика подействовала отрезвляюще, и мужчина моментально успокоился. Отпустив руку графини, он обнял ее за плечи и притянул к себе. Когда он наклонил голову, его прямые черные волосы упали на лоб, закрыв брови.
— Ты сможешь научить меня, как сдерживать свой гнев, Фрэнси, — произнес он хриплым голосом. — Я сделаю все, о чем ты меня попросишь, если ты…
— Я прошу тебя оставить в покое Чарльза Берби и шута Реджинальда, — перебила она его, пока он не зашел слишком далеко в своих высказываниях.
— Я так и сделаю, моя дорогая, поскольку ты меня об этом попросила, — зло сверкнув своими черными глазами, сказал он, чеканя каждое слово. — А теперь послушай меня. Ты больше не будешь общаться с этим чертовым шотландским пиратом. Он не достоин даже прикасаться к подолу твоего платья своими кровавыми ручищами мясника-убийцы.
Она удивленно уставилась на Личестера, не понимая, о ком он говорит.
— Какой шотландец? При чем здесь этот человек?
— Черт побери, Фрэнси, я видел, как ты танцевала с ним. Как ты смеялась с ним. Со мной ты так никогда не смеялась. Даже когда мы были детьми. Ведь тебе, как никому другому, должно быть известно, на что способен этот подлый народец. Неужели ты забыла о том, как эти мерзкие воры перешли границу и угнали наш скот и сожгли наши поля? Неужели ты забыла о том, что случилось в Чевиот-Хилсе?
После его слов у нее перехватило дыхание, словно она на полном скаку свалилась с коня и ударилась о землю.
— Я никогда не смогу забыть того, что случилось в Чепиот-Хилсе, — прошептала Франсин, удивляясь, что даже по прошествии стольких лет у нее по-прежнему на глаза наворачиваются слезы. Задержав дыхание, она попыталась не заплакать — ей не хотелось проявлять перед ним слабость.
Однако Эллиот заметил ее слезы. Казалось, ему доставляет удовольствие смотреть, как она страдает. Он ослабил хватку и заговорил льстивым голосом:
— Ты, Фрэнси, просто помни о том, что этот шотландский ублюдок тоже мог участвовать в том сражении.
— Последние десять лет этот шотландец плавал по морям и нападал на наши корабли, — напомнила она ему. — Я не думаю, что он принимал участие в наземных сражениях на границе.
— Какая разница, был он там или нет? Главное, что тебе следует держать его на почтительном расстоянии и не позволять ему никаких вольностей. Я видел, какими глазами смотрел на тебя этот мерзкий сукин сын. — Личестер замолчал, довольно бесцеремонно разглядывая ее грудь. Он смотрел так, словно имел на это полное право. — Я прекрасно понимаю, о чем он думал. Я это чувствовал. И я не позволю ему вожделеть то, что уже принадлежит мне.