Взглянув в лицо Галины, — она лежала, закрыв глаза, — Андрей вдруг решил сказать ей, что любит ее, что она, эта девушка, хороша, как ветер над морем, как легкое облако. И еще много красивых слов хотел сказать Андрей, но сказал о другом:
— Очень хорошо у нас на земле, — так он начал, — очень хорошо... Но самое большое счастье — бороться за эту землю.
Галина приоткрыла глаза.
— Верно... Вы красиво живете, товарищ... товарищ гвардии лейтенант. Про вас книжку можно писать.
— Про всех разведчиков книжки можно писать, — убежденно сказал Андрей. — Вот, смотри, Галя, на том берегу город. Больше года враги мучают в этом городе наших людей. И думают враги, что туда никто не пройдет. А я пойду туда. И Гелашвили пойдет, и дядя Прохор, — и каждый разведчик...
— Я тоже пойду, — вспыхнула Галина.
— Да, я знаю, ты тоже пойдешь. — Андрей ласково посмотрел на девушку. — И подумай, Галя: наши еще далеко, немцы спокойны, а разведчик тут как тут. Идешь себе незаметный, неслышный, человек-невидимка, идешь сквозь тысячи врагов, сквозь тысячи смертей, и знаешь, что за тобой твой полк, дивизия, армия, — вся наша Родина. Разве это не самое большое счастье?
— Да, это большое счастье...
Галина остановилась на полуслове, и Андрей подумал, что она сейчас добавит: «товарищ гвардии лейтенант». Но она не сказала так, только тихонько коснулась теплой ладонью его руки.
Море светилось. Море мерцало солнечным золотом, и в неясной дали над городом вставала темная ветровая туча — предвестье больших боев.