А верно ли он судит? В ее краю женщины равного с нею возраста быстро обретают самостоятельность, часто остаются с дитем, да не с одним, без мужа, погибшего в очередном походе; иногда ищут и находят другого мужа, если родня не в силах принять их под опеку. Если Оприна хочет заручиться благосклонностью будущего князя? После того, что показала гадательная чаша, ясно: дни светлого князя сочтены. Догадки и подозрения Була оправдались. Все случилось бы само собой, может, еще случится. Князь стар. Молодому князю и то к сорока, он на четыре лета младше Була. Надо успеть выказать преданность наследнику. А если все-таки Асмуд, сын князя, придет к власти? Нет, неосуществимо для сына рабыни. А Олег-Александр из Моравии? Законный сын Олега от Силкисиф, Шелковой девы? Говорят, этот его сын с головою не дружит, нехорош в гневе… Есть еще Свенельд, но его желания без опоры, солома у него за спиной, а не каменная стена кремля. Свенельд алчет власти, кому он будет верен? Тому же, кому и Бул. Сильнейшему.
Он врет себе, вкладывает Оприне чужие мысли. Чужие? Не свои? Нет, нет! Все не так! Разве род Була не славен преданностью? Разве его род – поляне не самый благородный в этой дикой стране? Но Була полонили и продали купцам совсем махоньким, он не помнит отца, не помнит глаз матери, может, он вовсе лишен рода? Василич, лукавый советник при Царьградском дворе, учил уживаться с разными господами, но Василич – словен, северянин. Чем ближе к северу, тем гуще невежество. Из всех племен Руси поляне – самые вежественные, Бул скорее всего наполовину полянин. Учитель Веремид в свое время нарочно пытался разбудить его детскую память, и Бул хоть не вспомнил родных, но знает, выступило из тьмы: поляне.
Лишь дикий необразованный человек считает себя вправе вмешиваться в княжьи дела, в государственное устройство. Что бы Булу растолковать сие друзьям, не дозволять Диру увлечь слабого Щила и податливую бабу. Ей-ей, обязан был предостеречь. Но поздно сообразил. А то, возможно предостеречь после, когда проснутся. Нет? Они проснутся, уже отягощенные вредоносным знанием. Подобное знание ни к чему допускать в мир, хотя бы и обручив друзей клятвой – как же, промолчит Щил, а еще и женщина! – даже если они промолчат, проклятое знание осядет в сердце, само найдет дорогу. Людям не должно ведать грядущее. Лишь ту часть, что открывают волхвы. А что волхвы открывают, Бул хорошо знает, много не откроют. Он же не предает друзей? Побратимов. Они ближе, чем родня, они почти то, что он. А с собой бы он обошелся безжалостно. Себя бы не пощадил!