В этом я готов поклясться собственным посмертием.
— Т-ты… — сглотнул оставшийся в живых маг. Потом резко вскинул голову, и промелькнувшая в его глазах горечь мгновенно сменилась жгучей ненавистью. — Как ты мог?! Ты же «светлый»!
— Ты тоже. Но это не помешало вам воткнуть нож в беззащитного старика.
— Он был опасен!
— А я разве нет? — по-змеиному тихо прошипел я, подойдя к нему вплотную, и «светлый» внезапно осекся.
А я впервые ему улыбнулся — ласково, по-отечески покровительственно, после чего чуть сдвинул капюшон и посмотрел почти в упор.
— Кто ты? — едва слышно прошептал немолодой уже маг, завороженный клубами вьющейся в моих зрачках Тьмы. В его голосе, наконец, появился… не страх… пожалуй, что все-таки не он. Скорее, это было благоговение, смешанное с тихим всепоглощающим ужасом. Потому что я был готов поклясться — никогда в жизни он не мог себе представить «светлого» мага, из которого неистово рвалась «темная» сила. — Кто ты такой?!
Добившись нужного эффекта, я отодвинулся.
— Кто поручил вам слежку? — властно спросил, одновременно с этим давя на пленника ментально. — Кто велел избавиться от старика?
— Ты… не сможешь… — нервно облизнул губы маг, почувствовав, как прогнулась его защита. — Со мной у тебя не выйдет… это невозможно… все менталисты в Гильдии наперечет, а я тебя даже не знаю!
Я не стал спорить — просто смел все его блоки одним движением, опустошив при этом спрятанный в мантии накопитель. Разметал хлипкую защиту, вызвав судорожный вздох и вполне понятную попытку отшатнуться. Однако разум пока не тронул. Только обозначил разницу в уровнях и требовательно повторил:
— Так кто?
— Я… не стану отвечать, — мотнул головой упрямец. — Можешь меня резать на куски, но я не буду говорить… с убийцей…
Я только усмехнулся.
— Будешь. Куда ты денешься… Хисса?
Девушка, скользнув вперед с окровавленным клинком в руке, выжидательно на меня посмотрела. И, готов поклясться, что в ее темных глазах появилось неподдельное любопытство! Кажется, ей действительно стало интересно, как я заставлю говорить этого непонятливого мага: языком грубой силы или же… как-то иначе.
— Я отдам этого смертного в твое полное распоряжение ровно на две минуты или до тех пор, пока он не пожелает говорить добровольно, — спокойно пообещал я. — Можешь сделать с ним все, что захочешь, за исключением убийства. Фантазия у тебя, как мне кажется, отличная. Поэтому разрешаю испробовать на нем все известные пытки, которые несколько дней назад ты мечтала испробовать на мне. К тому моменту, когда закончится время, он должен быть жив, вменяем и способен отвечать на вопросы. Справишься?