Кто-то плеснул ей в лицо холодной воды.
— Осторожнее! — раздался встревоженный голос Захарры. — Ей же плохо!
— Вот и не мешай приводить ее в чувство… — ответил голос Рэта, очень сердитый. — Эй, черноключница, ты меня слышишь?
— Да… — выдавила Василиса, с удивлением прислушиваясь к собственному голосу, звучащему глухо и отстраненно, словно чужой.
— Ты зашла в часовню Непростых? — быстро спросил Рэт. — Виделась с человеком? Кто это был?
— Мой прадед, — прошептала Василиса. — Родион Хардиус Огнев.
Рэт довольно хмыкнул.
— Ну что же, мы все успешно выполнили задание, — облегченно изрек он. — Поздравляю, черноключница! Ты будешь принята в Орден Непростых! А я получу двойную награду — за тебя и своего огнежара…
Вся шея горела сильнейшим огнем, черное крыло болезненно пульсировало. Василису бросало то в жар, то в холод, ее лихорадило и самое ужасное — она бредила, что-то говоря невпопад, наверняка полную бессмыслицу.
Целый день Захарра ухаживала за подругой: прикладывала холодное полотенце, поила чаем, развлекала разговорами.
— Это у всех так болело, — успокаивала она. — Зато метка крыла позволяет общаться с другими Непростыми… Или предупреждает о приходе… Скажем, если за дверью стоит кто-нибудь из наших, ты непременно его почувствуешь. Ты бы знала, сколько раз это уберегало меня от очередного розыгрыша Феликса. — Захарра глубоко вздохнула. — А еще во сне можно общаться… Конечно, не у всех получается, но попробовать точно стоит.
Василиса почти не слушала, то и дело теряя ощущение реальности. Боль не давала уснуть, лишь иногда позволяя окунуться в легкую дремоту. Василиса хотела заговорить с подругой, но не могла — стоило ей произнести лишь слово, как жжение в метке усиливалось, болезненными волнами разливаясь по телу.
Вскоре часы пробили полдвенадцатого, и Захарра ушла — никто из учеников не имел права ходить по замку после полуночи.
Василиса страдала молча, лишь иногда позволяя себе перевернуться с боку на бок. Наконец часам к трем ночи боль начала утихать. Снаружи шел сильный дождь, где-то вдали гремело, заунывно дул ветер, проникая в комнату через лестничный проход. Василиса поплотнее укуталась в одеяло, сонно прислушиваясь к потрескиванию огня в камине.
Она думала о том, что с появлением черной метки на ее шее поиски Фэша значительно усложнятся. И что делать теперь, когда Астрагор сможет следить за каждым ее шагом?.. И как она забыла об этой ужасной метке Непростых! Кто знал, что Астрагор примет ее в круг самых старших учеников, где это черное крыло ставят в обязательном порядке?.. И все равно, Драгоций ты или не Драгоций…