— Зима еще по-настоящему не началась. Зачем же нам недоедать?
— Нет, деда, это подарок.
Старик принялся помешивать уголья в костре. Его сердитый взгляд заставил мальчика поспешно сказать:
— Это для девочки из бабушкиного дома.
Заяц, разломившись, хрустнул в руках старика. Из недожаренного мяса капала кровь. Отодвинув в сторону свою долю орехов и каштанов, дед передал внуку половину заячьей тушки.
А потом было произнесено слово, легкое, словно снежинка:
— Нет.
Мальчик ждал, что дед продолжит, но тот молчал. Похоже, он сказал все, что намеревался. Старик поднес зайца ко рту и принялся высасывать из него мясной сок.
— Нет, деда?
— Нет.
— Почему нет?
— Посмотри на себя. Посмотри на все, что дала тебе сегодня природа. Зачем тебе…
— Это для девочки. Пусть ощутит вкус леса.
— Вкус чего?
— Ты научил меня ценить то, что дает лес. Почему я не могу…
Старик вонзил зубы в зайчатину.
— Ты представления не имеешь, каков на самом деле лес. И, надеюсь, никогда не узнаешь.
— Пожалуйста, деда…
— Я думал, ты усвоил, что умолять кого-то о чем-то не стоит.
— Я не умоляю.
— А мне показалось, что умоляешь.
Мальчик чувствовал себя так, как если бы ловил в Хвощовом озере тритонов, а те всякий раз проскальзывали у него между пальцами.
Сейчас или никогда. Он набрался храбрости:
— Я хочу с кем-нибудь подружиться, деда. Раньше у меня были друзья.
Старик отложил в сторону заячью тушку и вытер пальцы об усохшую ногу. Где-то там, среди тряпья, намотанного на нее, было то, что осталось от маминой шали. Мальчик попытался разглядеть хоть краешек ее, но не смог.
Старик хмыкнул. Внук решил, что это означает согласие.
— Я могу сходить?
Старик снова хмыкнул. Ни да, ни нет. Мальчик медленно поднялся и осторожно надел рюкзак.
— Я вернусь, деда. Я хочу… Может, ты тоже хочешь пойти?
Старик лишь слегка подвинулся, устраиваясь поудобнее на подстилке из палой листвы и сосновых лап. Он даже не взглянул на проскользнувшего мимо внука. Мальчик исчез из виду, а дед не проводил и его взглядом.
Мальчик шел, и мысли, подобно сильному ветру, хлестали его сознание. Дед, словно впавший в спячку медведь, вошел в землю одним человеком, а вышел совсем другим. Осины затащили старика под землю и попытались высосать из него все живительные соки, как деревья из дедушкиных рассказов о партизанах и солдатах пили жизнь своих жертв, но дед смог вовремя сбежать, поэтому на долю осин досталась лишь половина его жизненных сил. Теперь он лишь наполовину человек, другая его часть принадлежит лесу. Он едва ходит, опираясь на ветку, и с трудом выговаривает слова. Тот его последний рассказ…