Мальчик опорожнил карманы, и дед принялся подавать глазами знаки, отделяя съедобные грибы от несъедобных. Ядовитые мальчик выкидывал в огонь.
— Деда, я хочу пойти за помощью.
Старик прекратил осматривать грибы, так до конца и не проверив.
— Ты мне помог, деда, а теперь я помогу тебе.
Старик отрицательно качнул головой и издал гортанный возглас.
— Я могу…
Тот же самый повелительный возглас…
Мальчик вернулся к кострищу. На большой камень посредине землянки он положил тушки трех птенцов, забранных сегодня из гнезда. Их мать в это время летала вокруг и истошно кричала. Он приготовит мясо деду, но тот, скорее всего, есть не станет. Мальчик положит приготовленных птенцов около старика, а ночью подползет и примется обсасывать малюсенькие косточки.
Рюкзак упал на землю. Мальчик взглянул вниз и увидел пряничное печенье мамы.
— Деда, а может…
Глаза старика вспыхнули гневом. Опухоль сошла, и левым глазом он уже мог видеть. Рассеченная бровь покрылась струпьями и походила на застывшую лаву.
— В них — настоящий мед, деда. От меда тебе сразу полегчает. Я растворю его в воде…
Старик отрицательно мотнул головой.
Мальчик понурился. Из открытого рюкзака на него смотрели шесть пряников. Теперь они сморщились и затвердели, а рисунок в виде пшеничных колосьев и звезды вообще нельзя было различить. На каждом прянике он отчетливо видел вмятины, оставленные маминым большим пальцем.
— Мама пекла их, когда я болел. Я ел и сразу же выздоравливал. Почему бы тебе…
Старик приоткрыл рот, послышалась нечленораздельная речь. В последнее время дед только мычал, стонал и кричал. Впервые со времени падения он произнес что-то, похожее на слова.
Его глаза сверкнули.
— Что, деда?
Старик вновь произнес три коротких слова. Вот только понять, какие это слова, внук не смог.
Мальчик понурился. Дедушка дышал тяжело, со свистом.
— Я голоден, деда.
Мальчик поднял голову и посмотрел на старика. Тот едва заметно кивнул. Мальчик решил, что дед дает добро, и полез в рюкзак. Он извлек завернутые в бумагу пряники. Твердые, словно камень.
Издав глухое рычание, старик вырвал пряник из рук внука.
— Прошу тебя, деда. Мы голодаем.
Рычание не смолкало. Мальчик пытался не обращать на него внимание, но не смог отделаться от назойливого звука.
Голод, впрочем, вопил в его желудке куда громче, и он поднес пряник ко рту. Глядя на огонь, он зажал его между зубами. Корочка оказалась ужасно твердой, но откусить немного мальчик все же смог. Кусочек был сухим и твердым, у него даже заныли зубы. А потом пряник начал размокать, и во рту появился сильный привкус меда.