— А помнишь, Степан, как в 14–ом годе мы с тобой и Вахмистром Пилипенко в загоне были для Его Императорского Величества в Беловежской пуще?
— А как же, Его Святейшество, упаси Господи его душу, любил поохотится. Сам по жребию становился на номера. А стрелок он был отменный. С трехсот шагов в оленя попадал аккурат в голову.
— Да, вот ВЧК в Екатеринбурге ему в голову тоже в аккурат, да и всей его семье, прости их Боже, невинно убиенных.
— Ни–че, Тимофей, большевицкая кровушка как водица еще будет струится по России… Так пойдем отсюда, поди казаки уже оправились.
— А ты видал, Степан, куда атаман золото и каменья драгоценные попрятал? Они версту с жандармским вахмистром поди проехали от нас, когда нас в балке оставили. Как будто даже на лодке по озеру гребли. Слыхал, я от старого лесника, там где‑то каменная кладка около озера была, да потом ее затопило, может…
Дальнейшие слова Семенов не расслышал, но понял, что говорили они о каком‑то золоте и драгоценностях. Быть может, это и были те драгоценности, которые якобы спрятал атаман Раковский около Ольшанских озер во времена Гражданской Войны. «Получалось, что в течении долгого времени их напрасно искали искатели приключений, потому что они были спрятаны только в 2004 году или в настоящее время», — подумал Григорий и почему‑то сразу решил забыть про золото и свои умозаключения об этом.
«Наверное, эти казаки были и неплохими егерями», — решил Семенов и тотчас в его голове снова зазвучал голос казака: «…ВЧК в Екатеринбурге Царю в голову тоже в аккурат, да и всей его семье, прости их Боже, невинно убиенных».
Григорий Семенов в памяти перелистовал страницы российской истории, а в голове словно голос диктора повторял ему: «Последний Российский Император Николай II и его семья были зверски убиты в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года… Значит, эти казаки свалились из эпохи, где уже не было царя. И скорее всего, если они знают об убийстве Царя и его семьи, то они из 1919 года, ведь только в этом году Диникинской армии удалось пробиться до Орла, где они и были разбиты и остановлены в своем походе на Москву…».
Лишь только первые лучи рассвета зажгли оранжевой кромкой дальний горизонт леса за Чертовой пустошью, и в небе стала рассеиваться ночная темень, из леса раздались первые заливистые трели соловья. Семенов так и оставался лежать в своей засаде, размышляя о чем‑то своем. Ему неожиданно вспомнился его героический прадед, в честь которого он и был назван — Григорием.
Закрыв глаза, лейтенант милиции Григорий Семенов окунулся в далекую историю Гражданской войны и судьбу его прадеда…