Молодой князь метнулся к двери, но, уже взявшись за ручку, остановился и выпустил ее. Понуро побрел обратно в спальню и сел на кровать.
- Отец мой прав, здесь делу не поможешь силой.
Лишь только боль доставлю милой.
Набраться надо мне терпенья.
Лишь утренний зари увидим лик,
отец уйдет без промедленья.
Два дня - всего лишь краткий миг.
Да к архам, вечность!
Будь проклята моя беспечность.
Предвидеть должен был явление врага.
А я совсем поплыл от счастья,
накликал сам на нас ненастье.
Беспечность любящих выходит дорога.
Утром, когда улицы были еще затоплены предрассветным сумраком, князь Монтери покинул дворец, сопровождаемый небольшим отрядом, своим другом Анжаром Дорбери и придворным магом. Арман смотрел вслед исчезающему отряду. В эту ночь он так и не уснул. Просидел в кресле у окна, торопя рассвет. Связаться с Эльминой больше не получилось. Дух, служивший княжеской семье, не смог найти ее.
- Мой сын, терпенья наберись.
Ты стал мужчиной, им и оставайся.
Отринь сомненья, с силой соберись.
Но только панике не поддавайся.
Вернусь с Эльминой я иль нет,
не забывай отца завет.
Исправить можно все, пока стучат сердца.
Лишь только смерть надежду забирает до конца.
Но живы все, богов благословенье.
Мой сын, ты наберись терпенья.
Так сказал князь перед тем, как сесть на коня. Арман еще немного постоял на ступенях перед входом в княжеский дворец, после развернулся и побрел в свои покои, где упал в то же кресло, в котором просидел всю ночь, и прикрыл глаза.
- Терпенье? Что ж еще мне остается?
Ах, кабы был Ирган на месте,
уже с Эльминой были б вместе.
То перст Судьбы?
Такого быть не может!
Пресветлая, пусть нам отец поможет.
Дверь открылась и к нему вошел Бониваль с бутылкой вина. Он, молча, откупорил бутылку, разлил по принесенным бокалом вино и сунул один Арману.
- Пей, друг, и ни о чем не думай.
- Нет, Бони, пить я не хочу.
- Пей, говорю, печалиться не вздумай.
Зальем мы горе, Нерил так учил.
Неужто ты его науку позабыл?
Печаль иль радость,
любой недуг зальет вот эта гадость.
- Недуг?
Ну, что ж, тогда мы выпьем, друг.
За первой бутылкой пошла вторая, после была начата третья. За все время они обменялись едва ли десятью словами. Бониваль наливал, и они выпивали, в основном, молча. Наконец, Арман махнул на друга рукой, добрался до спальни и упал на кровать, проваливаясь в сон.
- Ну, наконец-то он уснул.
Бони, покачиваясь, направился к диванчику в гостиной.
- Упрямец, что не сломлен за ночь сном,