Я познакомился с Джонни на публичных слушаниях по проблеме организованной преступности — наши места в зале оказались рядом.
Эдна Бернар от имени Лиги Морального Благоденствия рассказывала о том, что в Шанхае каждый пятый мужчина курит опиум, и требовала жестоко наказывать не только торговцев, но и покупателей.
— Наркоманы выносят из дома все до последней плошки, а потом их дети вынуждены просить милостыню!
Мы с Джонни Коллором только переглядывались и вздыхали.
Если товар прибыльный, то гонения на него только взвинчивают цены и укрепляют власть бандитов. Никто не заставляет китайцев курить опиум — точно так же русских мужиков никто не заставляет пить водку. Это спрос рождает предложение, а не наоборот. Причина наркомании — отнюдь не в доступности зелья, а в отсутствии таких банальных вещей как смысл жизни и уважение к себе. Если человек не в состоянии изменить внешний мир, он меняет мир внутренний, и эта потребность настолько велика, что все полицейские мира не справятся с нею.
По словам миссис Бернар, Лига Морального Благоденствия каждый месяц открывает новые кружки и читальни — дабы отвлечь бедняков от пагубного пристрастия. Дело, конечно, полезное, но Джонни сказал мне, что богатство, которое Эдна расточает на благотворительность, основывается на лихоимстве, взятках и торговле наркотиками. Оказывается, папаша Эдны, будучи комиссаром полиции, двадцать лет пас опиекурильни и обдирал китайских купцов.
Шанхай не перестает меня удивлять: Добро и Зло тут не то что переплетены, а немыслимы друг без друга.
Полицейские в штатском окружили дом с вывеской по-английски и по-китайски:
Аптека
ВОЛШЕБНОЕ ОБЛАКО
надежные средства для излечения всех болезней
Сгущались сумерки. Клим, Джонни и его помощник Феликс стояли за углом и ждали, когда вернется хозяин аптеки. По агентурным данным у него всегда можно было купить зелье оптом и в розницу.
Феликс — высокий, смуглый, горбоносый парень — оказался русским из числа бывших кадет.
— Вот мороз завернул! — ворчал он, пряча покрасневшие руки в карманы плаща. — Но это еще ничего… Это не летом в бочках на пристанях сидеть — сверху печет, а снизу москиты жалят. Я после одной такой засады две недели на задницу сесть не мог.
Джонни выглянул за угол:
— Ага, вот и наш аптекарь пожаловал! — Он махнул человеку на противоположной стороне улице: «Приготовьтесь!»
— Мы позавчера разгромили одну опиекурильню, — продолжал Феликс, не сводя глаз с окон «Волшебного облака». — Ворвались в комнату, а там наркоманов — человек двадцать: валяются на лежанках, глаза — как пуговицы. «Господин, я болен. Я должен курить опиум — мне доктор прописал». Знаем мы этого доктора! Он всем пациентам одно и то же прописывает — трубку с зельем. У него обезьяна есть, макака на цепочке, так она тоже курит — я своими глазами видел. А «лекарство» они из «Волшебного облака» получали.