Донской попытался обойти его уже через несколько десятков метров. Передний бампер микроавтобуса задел левый борт джипа, встречный куст «погасил» скорость «Фольксвагена», и Донской был вынужден вернуть машину на проселочную дорогу.
При столкновении вскрикнула Ольга Сурта, ее муж чертыхнулся, требуя от Донского больше не совершать обгонов.
Анжела Маверик что-то разъяренно, бессвязно кричала из глубины салона, из чего можно было понять лишь одно — она обвиняла Донского в том, что он чуть не уехал один.
Донской молчал. Он словно не слышал ругани, его волновало лишь одно: убраться подальше отсюда.
Надя Глусская, сидевшая в джипе на месте пассажира, перестала всхлипывать и подалась к лобовому стеклу. Впереди на правой обочине всколыхнулся куст.
Всколыхнулся под тяжестью метрового насекомого.
Глусская заметила маленькую треугольную голову с глазами, похожими на мутную замерзшую жидкость. Грожин вряд ли видел ее.
Глусская закричала, тыча пальцем в лобовое стекло.
К ней подался Анин.
— Там… там… — хрипела девушка.
Грожин не обращал на нее внимания. Пинчук лежал на спине, уставившись в потолок салона, и хрипел, хватая воздух ртом, как будто после нескольких минут, проведенных под водой, всплыл на поверхность.
Анин понял в чем дело.
По левой стороне приближался поворот — узкая дорога, похожая на лабиринт, которая вела к хутору Арсеньево. Анин не колебался. Он закричал Грожину в затылок:
— Поворачивай! Поворачивай! — один за другим он нанес по плечу Грожина несколько нетерпеливых, болезненных ударов.
Грожин, почти не снизив скорости, свернул влево.
Анжела Маверик в микроавтобусе запнулась.
— Куда он? — выкрикнул Сурта.
Донской немного притормозил. Его взгляд так и не выхватил из зеленой стены насекомое, однако парень интуитивно догадался, что ждет их впереди, он свернул вслед за джипом.
— Что ты делаешь? — закричала Ольга.
— Там затаилась гадина, — ответил Донской, выравнивая ход микроавтобуса.
Джип оторвался от них метров на двадцать. Донской увеличил скорость. Олег Сурта, оглядывавшийся назад, наконец задал вопрос, который выкручивал его наизнанку:
— Что это было? Это… это что, насекомое?
Артем Донской, смотревший перед собой, не громко произнес:
— Тварь похожа на гигантского богомола.