— Готов?
Алан стоял позади. Ярко освещённый, на фоне сгустившейся за спиной тьмы — пламя играло в чёрных, гладко зачёсанных волосах, смуглая кожа казалась медной, рука сжимала длинный клинок. Алан тоже отказался от щита, и я испытал мгновенный прилив благодарности.
— Бить во всю силу? Уверен?
Алан расхохотался, подошёл, хлопнул по спине.
— Ты готов, раз это единственное, что тебя беспокоит! Идём, я поставлю тебе лучшей выпивки по эту сторону границы, если ты хотя бы заденешь меня!
Плечом к плечу мы шли в центр площадки, и я видел медленно проступающие — по мере того, как мы покидали круг света — кроны столетних дубов, крыши казарм и проблески первых звёзд среди клубящихся на небосводе туч. От побережья дохнуло свежим морским бризом, и я почувствовал испарину, выступившую на лбу. Поднял руку, промокнув рукавом пот — волосы слиплись и сосульками повисли над глазами. Я тряхнул головой, чтобы убрать их, и за всем этим не заметил, как мы вышли на место.
— Не бойся, — Алан толкнул плечом, прошёл на два шага дальше, развернулся — хрустнул под каблуками белый песок.
Я впился в рукоять, приподняв лезвие.
«Бей!» — шепнул Алан одними губами.
Чувствуя впрыснутый в жилы адреналин, широко раздувая ноздри, я втянул свежий ночной воздух, и, по-мужицки, подымая топор из-за головы, ринулся вперёд.
Алан ушёл в сторону, не сделав и шага. Просто уклонившись корпусом. Дрожь от удара топора о землю ещё ломала ключицы, а я уже слышал сдавленные смешки по периметру. Кровь прилила к лицу, я почувствовал, как жар заливает шею и уши, ощутил биение синей жилки над переносицей. Ярость белой пеленой застлала взгляд — ничего подобного не чувствовал я до сих пор, реальная угроза жизни казалась ничем по сравнению с этой насмешкой. Сдерживая себя, я развернулся, глянул на Алана и кивнул, демонстрируя, что готов продолжать.
Противник подобрался. Это немного взбодрило меня. Я отвёл руку в сторону. Чуть присев, пружиня, я наступал длинными скорыми шагами, посылая топор из стороны в сторону: вверх, вниз, по диагонали — не всегда успевая доворачивать лезвие, но вкладывая в удары всю силу, начиная движение от плеча к кисти, пока не понял, что скорее замотаю себя, нежели коснусь Алана.
Тот ещё ни разу не поднял меч, чтобы отбить приближающийся топор — просто уходил от него всем корпусом, передвигаясь по площадке прогулочным шагом.
Забыв о бесполезном в моих руках оружии, я прыгнул, надеясь хоть плечом достать противника, и был отброшен назад ударом в грудь. Кажется, он двинул меня в солнечное сплетение рукоятью меча. В глазах потемнело; полусогнутый, я пятился назад, не видя ничего перед собой, не в силах глотнуть воздуха, а в ушах уже раздавался свист приближающегося клинка.