— Сумеете схватить, по два золотых получите, — пообещал Звездица.
Поздно вечером в верхнюю крепость доставили двух ромеев. Схватили их в ските, когда они там в ожидании кого-то отдыхали. Тот, кого они ждали, должен был прийти не иначе как из крепости. Иван Звездица приказал страже зорко следить за всеми, кто отправится за ворота Мельника. На другой день ему доложили: приближенный деспины по имени Феоктист, тоже выдающий себя за скопца, но по облику и по поведению на оскопленного не похожий, выехал из крепости, направился к скиту, объехал его, громко свистнул два раза и вернулся в крепость. Иван еще больше насторожился. На ночь он остался в верхней крепости, в комнате Слава. Воинов у него было не так-то много, но все же достаточно, чтобы оборонять крепость от внешнего нападения. Но надо было, видимо, остерегаться неожиданности изнутри. Подозрительные действия скопцов навели его на эту мысль. Поздно ночью, когда город затих, он приказал привести двух схваченных ромеев. Все это время им не давали ни еды, ни питья. На столе перед Звездицей стояло крепкое мельникское вино.
Иван Звездица на ромейском языке извинился, что не знал об их задержании. Сейчас, когда их связывают прочные родственные связи с эпирским деспотом, очевидно, уже с императором, поправился он, нельзя так обижать союзников. Он еще раз просит простить за недоразумение. Хорошо, что деспина Ирина Петралифа сообщила ему об этом, послав к нему, Ивану Звездице, Феоктиста, который разбудил его в такое позднее время… Ну, выпьем за ваше здоровье!
Иван Звездица поднял стоящую перед ним чашу с вином. То же сделали и ромеи. При упоминании имен деспины и Феоктиста страх сошел с их лиц, что не ускользнуло от внимания Звездицы. Приметил он и едва уловимое перемигивание, мол, ничего с нами не случится, если Ирина Петралифа и Феоктист знают о случившемся.
Первым опьянел тот из ромеев, что был постарше. Держа чашу в руке, он повалился набок и медленно сполз со скамейки на пол. Молодой, глупо улыбаясь, пытался его поднять. Однако силы покинули и его, он не смог помочь своему приятелю. Неуклюже качнувшись, он опрокинул свою чашу. Смутившись, начал извиняться и оправдываться. Из его пьяных слов можно было понять, что старший из них двоих главный, а вот видите, не умеет пить. А еще захотел участвовать в заговоре, чтобы крепость захватить. Куда ему! А тот самый Феоктист вовсе и не скопец, а любовник деспины Ирины Петралифы. И он предпочел назначить главным не его, а вот этот мешок с дерьмом, который все, глядите, каков. И ему еще придется возиться с этой пьяной свиньей…