К ночи нога у него оттаяла, стала пухнуть. Кинеев кричал от боли и не дал никому заснуть. Утром трое отошли в сторонку посоветоваться, как быть. В больницу бы оттащить, но где она, в какой стороне? Один выход — отыскать рацию и выйти в эфир открытым текстом с просьбой запеленговать группу.
— Тогда так, — сказал Грищук. — Тебе, Андриянов, оставаться с больным, а мы — искать Хаджигараева. Пока не отыщем, не вернемся. Без рации нам всем тут пропадать.
Искали три дня, ночевали в снегу. Кричали до хрипоты, стреляли. Ни звука в ответ. На обратном пути Астахов свернул со следа, завидев отломленный сухой сук. Подобрал его на растопку и обнаружил под соседним деревом полузанесенный снегом труп.
— Эгей, иди сюда!
Рукавицами стряхнули снег с лица. Он, радист. В откинутой руке зажат пистолет. К стволу дерева пришпилена кинжалом записка: «Поморозился, выбился из сил. Рацию не развертывал. Прощайте».
Еще один снежный холмик остался в лесу. Тяжелый мешок с рацией тащили поочередно. Спешили застать Кинеева в сознании, чтобы мог отстучать в эфир сигнал бедствия. А уж они антенну повыше забросят, батареи у костра подсушат.
На стоянке их встретила тишина. Андриянов сидел, сгорбившись, у огня, мешал палкой в котелке, варил «чай» из пихтовых иголок. Устало свалились у костра.
— Спит? — спросил Грищук, кивнув в сторону «шатра». — Лучше ему?
— Лучше некуда, — подтвердил Андриянов, не поднимая головы. — Ничего не болит.
— Умер?
Андриянов помолчал, размешивая зеленое варево.
— Терпежу не стало слушать его вой, отошел за дровами, а он того, дотянулся до автомата.
Не осталось в группе «Ульм» никого, кто мог бы работать на рации.
Старшего группы Тарасова они нашли через две недели. Он долго и трудно полз, поморозив ноги, причем все дальше от их базы. Пошли по следу и наткнулись на труп.
* * *
Широков уложил свое «воинство» в снег по-над берегом. Самолет закончил движение и остановился метрах в ста пятидесяти.
Ясно видны звезды на крыльях и хвосте. Вроде нашей и не нашей конструкции машина — под крыльями прикреплены два обтекаемых ящика. Позднее Виктор узнает про самолет типа Р-5, что это знаменитый партизанский связной, который забрасывал во вражеский тыл наших разведчиков, оружие и почту, вывозил раненых и детей. А в тот миг он лихорадочно думал: «А если это диверсанты? Дорого обойдется ошибка, людей погубим и врага выпустим».
Из-за спины пилота поднялся военный в шапке и белом полушубке с портупеей. Он постоял, подозрительно вглядываясь в тихий берег, вылез на крыло, соскочил на лед и стал открывать засовы на ящиках. Из них вылезли четверо военных с автоматами.