Он натягивает банный халат, который висит на двери ванной, гасит свет и бесшумно возвращается в полутемную спальню. Марджори уже разбужена журчанием воды в унитазе.
— Это ты? — сонно бормочет она и, не дождавшись ответа, продолжает: — Я сейчас спущусь.
— Не спеши, — отвечает Вик. Честнее было бы сказать «не надо», потому что утром он предпочитает хозяйничать на кухне в одиночестве, готовить себе легкий завтрак и наслаждаться первой сигаретой, пока его никто не дергает. Но Марджори вбила себе в голову, что обязана хотя бы символически появиться внизу до того, как муж уйдет на работу. Вик понимает и одобряет этот порыв. Его мама всегда вставала первая, провожала мужа и сына — одного на работу, другого в колледж — и придерживалась этой традиции до самой своей смерти.
Когда Вик спускается по лестнице, внизу раздается пронзительный электронный писк. Протянутый под ковром шнур замкнул сигнализацию, установленную на случай ограбления. Невероятно — Реймонд не забыл включить ее, когда вернулся домой бог знает в котором часу. Вик идет к пульту возле входной двери, набирает код и обезвреживает бездушное устройство. На это у него есть всего пятнадцать секунд, по истечении которых писк перерастет в визг и завоет сирена на крыльце. Такие системы сигнализации есть у всех соседей, и Вик считает, что они действительно необходимы из-за участившихся случаев дерзких ограблений. Но та система, которую они унаследовали от предыдущих владельцев дома, с ее магнитными контактами, инфракрасными лучами, датчиками давления и кнопками сигнала тревоги, по мнению Вика, чрезмерно сложна. Чтобы включить ее, ложась спать, нужно потратить битых пять минут. А если вдруг среди ночи приходится спускаться, нужно ее отключать, после чего запускать снова. «Богатые тоже плачут», — усмехнулся Реймонд, когда Вик однажды на это посетовал. Реймонд презирает богатство своих родителей, что не мешает ему наслаждаться его благами и удобствами: бесплатным центральным отоплением, бесперебойной подачей горячей воды, стиральной машиной, маминым автомобилем, телевизором, видеомагнитофоном, стереосистемой и всем прочим. У Вика поднимается давление при мысли о старшем сыне, который четыре месяца назад бросил университет и до сих пор ничем не занимается. В данный момент он спит сном младенца, совершенно голый, если не считать золотой серьги в ухе, — отсыпается после ночной попойки. Вик раздраженно трясет головой, чтобы вытряхнуть из нее этот образ.
Вик открывает первую из двух входных дверей и смотрит на половик. Пусто. Или почтальон запаздывает, или из-за забастовки газет не будет вовсе. Инфракрасная лампочка подмигивает ему горящим глазом, когда он выходит на террасу в поисках какого-нибудь чтива. Пол и мебель завалены расчлененными телами «Мейл он Санди» и «Санди Таймс». Вик берет раздел о бизнесе из «Таймс» и идет с ним на кухню. Пока закипает чайник, он бегло просматривает первую страницу. В глаза бросается заголовок: «Мечты о доходах меркнут, а Лоусон все раздумывает».