Эта информация, судя по всему, фирменный знак данного домовладельца; он сообщает ее с той же доверительностью, с какой другие расхваливают центральное отопление или канализационную систему. Оба, муж и жена, выйдя на дорогу, машут нам на прощание, очевидно, опечаленные нашим отъездом не меньше свихнувшегося клерка во Фремингтоне.
К этому времени мы уже утратили надежду отыскать дом, который действительно захотелось бы купить, но вопреки ожиданиям все же отважились проехать по длинной немощеной дороге к Андерхилл-фарм в окрестностях Лайм-Риджиса. Некрасивый дом с кучей пристроенных сарайчиков и курятников, однако прекрасно размещенный на скалах, в трехстах ярдах от моря, с собственной полоской земли, тянущейся до обрыва и самой воды. Старый, возвышающийся над квадратным, огороженным высокой стеной садом. Смоковница, грядки клубники, за ними море. У меня возникает странное ощущение, о котором я писал в «Волхве»: будто встречаюсь с самим собой, идущим в другом направлении во времени. Вот оно, то самое место: если упустить эту возможность, что-то окажется навсегда утрачено. Угодья нам показывает владелец — странный человек в шортах и черных ботинках, похожий на одного из немецких военнопленных, шаставших по английским деревням после того, как было объявлено о их репатриации. Он и представить себе не может, что существует иная жизнь, чем та, которой жили здесь они с женой: продавая чай, сдавая внаем комнаты, разводя кур. Чувствуется, что он пробыл тут слишком долго, утратил всякое чувство перспективы. От его присутствия дом кажется непрезентабельным, и это особенно раздражает Элиз. Однако в доме еще жив дух неотразимо влекущего прошлого, дух, который я ощущаю. Полы, вымощенные аммонитом. И привидение.
— Ее зовут Серой леди, мы ее никогда не видели. Вообще-то мы никому этого не говорим, но на самом деле это была старая мисс Баудич.
Жена — она всегда при деле, чем-то занята, в этом доме она верховодит. А муж (он точно странный) на кухне внезапно выпаливает:
— Сюда любила зайти выпить стаканчик Джейн Остин.
Итак, что бы ни было тому причиной: вымощенный аммонитом пол или Джейн Остин, заглядывавшая пропустить стаканчик, смоковница с крупными зелеными плодами или снегирь, свист которого заслышался мне в глубине сада, шум волн у прибрежных рифов или тотальное отсутствие других домов на двести ярдов вокруг, ведущая сюда отдельная дорога или шесть миль нетронутой цивилизацией природы к западу, снующие повсюду барсуки или набредающие в зимнюю пору олени, — я сознаю, что встретил свою пару.