Увы, но Александр Андреевич Тучков задавил в себе неуместный в данной ситуации гуманизм и пообещал расстрелять любого, кто попытается заняться спасением неприятельских раненых.
– Лазареты рассчитаны только на своих, и я не хочу, чтобы мои солдаты страдали из-за проявлений ложно понятого человеколюбия. Количество доброты в мире строго ограничено, и при выборе между своими и чужими…
Вот таким образом в Лондоне и оказались сосредоточены значительные силы британцев. Окруженный со всех сторон город сдаваться не собирался.
– Вот смотри, Николя, здесь все довольно просто.
Разобравшийся самостоятельно в последовательности заряжания английских гаубиц майор Нечихаев терпеливо объяснял цесаревичу свои действия. Первый выстрел по вражеской столице доверили произвести наследнику русского престола, и тому хотелось не просто сделать символический жест, но и самому досконально представлять процесс.
– Снаряд, правда, лучше вдвоем подавать, – продолжил Нечихаев.
Двухпудовая болванка легла в желоб, а дальше ее пришлось проталкивать длинной жердиной с нанесенными мерными делениями. Она продвинулась всего на двадцать дюймов, после чего снаряд уперся, оставив достаточно места для пороховых картузов.
– А это что такое, Михаил Касьянович?
– Затвор.
Цесаревич посмотрел на свою винтовку, прислоненную к станине гаубицы, и с сомнением покачал головой:
– Совсем не похож.
– Это точно, – согласился Мишка. – Помогай… ага, влезло… а теперь вот сюда стучим кувалдой, а тут одновременно нажимаем ломом. Держи! Ух, мать ее…
Старинное заклинание, заставляющее работать любой механизм, не подвело и сегодня – с лязгом встал на место клиновой затвор, и гаубица из кучи железного хлама стала хоть немного походить на грозное оружие. Еще минут десять, и оно будет готово к стрельбе. Правда, лейтенант Самохин уверяет, будто бы его егеря управляются за меньшее время… Ой лукавит Федор Саввич.
– Николя, крути вот эти рукоятки.
– Зачем?
– Вертикальная наводка. А вот этой ты сможешь чуть-чуть довернуть ствол по горизонту, вправо и влево.
– На наш миномет похоже, только у того скорострельность в сто раз выше. Не вижу я, Михаил Касьянович, будущего у такой артиллерии.
– Пока не видишь. Но техника развивается, и, может быть, лет через десять ты сам изобретешь пушку, перевозимую всего лишь парой лошадей, но способную выстрелить на тридцать верст. И попасть, что самое главное. Как тебе задачка?
– Да, но я не механик.
– А что мешает выучиться? Царственный плотник в России уже был, есть с кого брать пример.
– Не сравнивайте, Михаил Касьянович.