— Твоя взяла, Мойше, — сказала Ханна, освободив миску и насыпав в нее прежний корм. Она знала, что проигрывает войну человеческого и кошачьего разумов, но у нее вовсе не было желания всю ночь слушать голодные вопли.
На следующий день в «Корзине печенья» было полно народа. Складывалось впечатление, что об убийстве шерифа Гранта слышал весь город до последнего человека, и Ханна подозревала, что по меньшей мере половина жителей узнала эту новость от ее матери.
— Разумеется, нет, — ответила Ханна на вопрос Берти Штрауб и налила ей еще кофе. Это был все тот же вопрос, на который она отвечала целое утро. Каждый, кто заходил за печеньем и кофе, хотел знать, будет ли она заниматься расследованием.
— Но разве ты не хочешь помочь? — спросила Берти и улыбнулась вошедшей Андреа.
— Я буду помогать изо всех сил, но лишь как обыкновенная жительница города.
— А что, если они попросят тебя помочь? Что ты тогда сделаешь?
— Не попросят. — Ханна подвинулась, освобождая место для Андреа, пока та, переваливаясь, ковыляла к стойке. — Убили полицейского, поэтому полиция сама захочет расследовать это дело. Я и не подумаю вмешиваться, и я тут ни при чем.
— Ну уж нет, вмешаешься как миленькая, — прошипела ей на ухо Андреа так, чтобы услышала одна Ханна. Губы Андреа были абсолютно неподвижны и даже растянуты в улыбку. Ханна онемела от изумления. Она не знала, что у Андреа есть дар чревовещателя.
— Кухня, — сказала Андреа, продолжая улыбаться. — Нужно поговорить.
Ханна сделала Лайзе знак, чтобы та заняла ее место за стойкой, и провела Андреа через вращающуюся дверь в кухню. Ее сестра уселась на стул, а Ханна заняла место рядом.
— В чем дело? Ты какая-то дерганая.
Андреа побледнела.
— Думаешь, кто-нибудь заметил?
— Ты имеешь в виду — в зале? — Ханна махнула в направлении кафе.
— Да.
— Никто, кроме меня. А я заметила только потому, что очень хорошо тебя знаю. Что случилось?
— Катастрофа, ужас, кошмар! Мой мир летит кувырком, и я не могу его остановить!
Ханна решила не напоминать Андреа, что мир и так летит кувырком, это его обычное занятие, и все они еще здесь только благодаря гравитации.
— Может, выпьешь апельсинового сока? Ты бледная.
— Кофе, — поправила ее Андреа. — Я еще не пила утром кофе. Так расстроилась, что не могла его приготовить.
Наливая Андреа чашку из кухонного кофейника, Ханна гадала о том, как можно расстроиться до такой степени, чтобы не суметь сварить себе кофе. В случае с Андреа это тем более удивительно, потому что та готовила кофе очень просто: бросив ложку растворимого порошка в кружку, наполняла ее водой и ставила в микроволновку.