Горячие комья земли еще молотили по головам и спинам очумевшей от неожиданности стражи, когда из занявшегося огнем кустарника появились молчаливые фигуры Летаргов.
Для человека, родившегося и выросшего в приграничье, нет зрелища более страшного, чем молчаливые, возникающие из дыма, освещенные языками пламени фигуры.
Летарги шли, не скрываясь, их лица не искажала мимика, голубые глаза, чистые, как кристаллы пресноводного льда, смотрели на содрогнувшийся от взрывов мир спокойно, без вызова, но и без жалости.
Если вспомнить, что существовало множество видов Летаргов, то стоило признать, - эти относились к категории бойцов. Рослые, сильные, молчаливые, все в отливающей серым мелкозернистым сплавом броне, только лица открыты, да еще кисти рук, сжимающих оружие, вот, наверно, и все, где видна плоть, свидетельствующая, что существа, несмотря на свою схожесть с людьми, лишь их подобия. Живое означало, что они из сумерек, то есть - не худшее из зол, но для поселка, в обороне которого была пробита изрядная брешь, - верная погибель.
...
Паника взметнулась и погасла перед лицом неизбежности.
Двое Летаргов, войдя в брешь стены, столкнулись лицом к лицу с караульным отрядом, состоявшим в этот момент из семи человек. Остальные еще не успели подтянуться к месту внезапного прорыва от дальнего периметра стен.
Все происходило в напряженной, нереальной тишине, где в первые секунды схватки был отчетливо лишь слышен треск горящего кустарника и шумное, сбивчивое дыхание воинов.
Караульные мгновенно образовали полукруг, перекрыв пролом в стене. Только у двоих стражников оказались с собой щиты, остальные не удосужились взять их из оружейных комнат, давно рассудив, что незачем таскать с собой такую тяжесть.
Летарги приближались. Они шли спокойно, с нечеловеческой уверенностью в своих силах, а за их спинами уже трещали и ломались кусты, выдавая продвижение более крупных сил.
Стража, перекрывшая дымящуюся брешь, выглядела в этот момент не лучшим образом. Пятеро из них были совсем молодыми бойцами. Они впервые столкнулись с исчадиями сумерек, но не дрогнули, лишь лица, ставшие серее той скверной бумаги, на которой выцарапывал долговые расписки сельский старшина, выдавали их волнение и страх. Двое более опытных воинов, которые, помимо мечей, были вооружены еще и прямоугольными щитами, оказались в центре цепи, они и приняли на себя первый удар.
Один из Летаргов внезапно вскинул левую руку, и в тусклом сиянии ночного светила по окружности запястья кроваво сверкнули тонкие острые жала стрел. Раздался сухой щелчок, какой бывает, когда спускаешь собачку туго сжатой пружины, и тонкий свист распорол дымную сторожкую тишину.