Основные законы мало отличались от имперских и соответствовали пониманию людей о том, как надо жить — всякие там "не убий", "не укради", "не пожелай печени брата своего" — действовали на всех планетах земной империи.
И это обстоятельство радовало Слая. Он стремился к приключениям, хотел новой, интересной жизни, богатства, славы (В разумных пределах!), но не готов был заплатить за эту самую интересную жизнь своим здоровьем, а тем более самой жизнью. Впрочем, как и любой среднестатистический гражданин империи, мечтающий после легких приключений, о которых приятно вспомнить, вернуться в уютную безопасную квартирку, под бочок любимой, теплой жены.
Увы, или к счастью — любимой теплой жены у Слая пока не было, и в ближайшем будущем не предвиделось. Когда-нибудь — да, когда нагуляется, разбогатеет и заведет себе дом на личном острове, если не на Праматери Земле, то хотя бы на безопасной планетке, где можно купаться в открытом море не опасаясь потерять жизнь. Надоели искусственные бассейны! Море, открытое море — вот о чем мечтает Слай, как всякий настоящий мужчина! Ну…или через одного — настоящий мужчина! Или…да какая разница?! Мечтает, и все тут!
Город Мории…это нечто потрясающее! Мелькание гравимашин, сияние огней трехмерной и световой рекламы, паутина движущихся тротуаров, заполненных толпами существ — одетых, раздетых, худых и толстых, колыхающихся, как желе, сухих, как обугленное молнией дерево — нигде не спрятаться, никуда не деться от многоглазой, многоголосой толпы, дышащей, кряхтящей, воняющей и пахнущей приторными сладостями. Великий муравейник, живущий по своим правилам — город подавлял, восхищал, требовал от гостя стать таким же, как все те, кто сейчас толкал Слая, трогал, нюхал, рассматривал парня, как невиданную зверушку.
С некоторым удивлением Слай понял, что для экзотических обитателей города, он, Слай, считавший себя самым обычным, ничем не примечательным человеком среднестатистической наружности, тоже является экзотом, рассматривать которого не менее интересно, чем вон того, с красной кожей и щупальцами вокруг воронкообразного рта!
Слай даже смутился — ну что такого во внешности, чтобы три длинные худые девицы, одетые в странные наряды, облегающие их как вторая кожа, хихикнули, и ненароком задели его крутыми бедрами, проходя мимо и делая ему зазывные взгляды темными глазами?
Слай даже не утерпел и скосил глаза в зеркальную стену уличного туалета, чтобы посмотреть, все ли в порядке с внешностью — может птица нагадила на макушку, и он ходит, не замечая кучи дерьма на вместилище разума? Или штаны порвались, и мужское достоинство высунулось наружу, чтобы пугать проходящих добропорядочных девиц?