Случилась трагедия (а сие происшествие я не могу назвать иначе) 20 ноября 857 года. В этот день был наконец-то назначен крестный ход, и с утра люди высыпали на улицы Рима.
Стояла ясная погода. Когда шествие двинулось из Латерана, многие обратили внимание на измученный вид папы, который еле двигался, поддерживаемый под руки кардиналами. Но знали, что Иоанн Восьмой только что перенёс «болезнь», и искренне жалели его.
Агнесса в тяжёлом облачении и тиаре шла, почти ничего не сознавая, так как у неё начались предродовые боли: она плотнее стискивала зубы, чтобы не закричать.
Шествие приближалось к Колизею, этому страшному языческому месту, когда внезапно ясное небо заволокли чёрные тучи, блеснули молнии и раздались сильные раскаты грома. Агнесса, не сдержавшись, вскрикнула. Новый громовой удар потряс небо, и над полуразрушенным Колизеем, мрачно глядевшим на толпу пустыми глазницами арок, снова огненными стрелами заблистали молнии: последовал очередной удар грома... Возникло смятение.
Родовые схватки одолели Агнессу, она упала на мостовую и стала кататься по ней, издавая нечеловеческие крики. И в страшных конвульсиях разрешилась от бремени.
Окружавшие её священники обомлели, но, быстро собравшись с духом, задушили ребёнка и спрятали его, чтобы народ не видел, что произошло. А пока Агнесса исходила кровью, умирала, кардиналы осыпали её ругательствами, не дозволяя, чтобы кто-то пришёл к ней на помощь. Вскоре она испустила дух; не подозревая истины, народ решил, что это всего лишь «дьявольское наваждение», и, чтобы оградиться от него, осенял себя крестными знамениями. Однако истина вскоре открылась, и духовенство отвернулось от женщины, больше того, стало внушать, что её не было совсем...
Но ещё свежи рассказы и память о ней. И с 857 гс>да торжественные церковные процессии избегают улицу, где скончалась Агнесса.
Но хватит... хватит! А то я разошёлся, расписался, осуждая нравы правителей Латеранского Дворца, как будто наши патриархи в Константинополе безгрешны... И сюда дошёл слух, что новый василевс и патриарх Игнатий готовит Собор, чтобы на нём осудить Фотия, а заодно и его сторонников, в том числе и нас. Тут такая грязь прольётся — долго придётся отчерпывать.
Адиюхское городище, просыпаясь, начинало свой день с поклонения Солнцу. У Сфандры для этого была облюбована вершина скалы; вместе с тургаудами она рано поутру взбиралась на неё и ждала, когда лучи ещё невидимого светила брызнут из-за кромки земли, окаймлённой неровными грядами гор.
Сверху хорошо виделись две христианские ротонды с крестами, как бы осеняющими раскинувшиеся внизу дали, откуда шли молиться своему Богу аланы.