— Мой отец владеет крепостью и прилегающими землями неподалеку от Шалона, — рассказывал рыцарь, — но я третий по старшинству сын, и мне ничего не достанется в наследство. Я хотел было отправиться с королем в Святую землю, однако мой отец был категорически против. Он участвовал в одном крестовом походе, и ему… гм… это не слишком понравилось…
Соломон, заметно растроганный как скептическим отношением старого рыцаря к крестовым походам, так и послушанием сына, в который раз наполнил вином кубок юного рыцаря.
— Наш цирюльник тоже служил в Святой земле! — язвительно вставил Бертольд. — И ему там понравилось, не так ли?
Соломон пожал плечами.
— Даже самая красивая и священная земля теряет свое очарование, когда на ней проливается кровь, — тихо произнес он.
Господин Чарльз согласно закивал:
— Мой отец говорил что-то в этом роде. Ну и он уже стар и болен… я не хотел расстраивать его… Но сейчас, когда королю нужны мужчины для защиты владений Плантагенетов… гм… я, разумеется, имел в виду его владений от разбойников-Плантагенетов…
— Разве эти земли не принадлежали на протяжении многих поколений семье короля Ричарда и госпожи Алиеноры? — удивилась Герлин и начала рассуждать: — Насколько я знаю, предком Ричарда Плантагенета по прямой линии был Готфрид Анжуйский, чьей родиной является Труа и Ле-Ман. Благодаря браку с наследницей англо-нормандской короны он получил к тому же и Нормандию, а его сын Генрих женился на наследнице Аквитании Элеоноре, или Алиеноре, как ее называют на родине…
Герлин запнулась, когда Соломон легонько, но все же ощутимо ущипнул ее за руку. Она закусила губу. На этот раз господин Бертольд наверняка услышал ее рассуждения.
Господин Чарльз пожал плечами.
— Госпожа, я об этом ничего не знаю! — чистосердечно признался он. — Но король призывает своих рыцарей к оружию, а мне уже не терпится стать владельцем земли. Мне на самом деле все равно, будем ли мы защищать землю, или захватывать, или возвращать предыдущему владельцу. Я с честью буду сражаться. А дела короля…
Он не стал договаривать. Возможно, его, несомненно, более понятливый отец уже осудил его позицию.
Герлин с некоторой неприязнью посмотрела на господина Чарльза, однако лицо юного рыцаря просияло:
— Разумеется, я мог бы пополнить ряды войск короля Ричарда. Если вы полагаете… если его претензии на спорные территории оправданы… Стоит все это как следует обдумать!
Чарльз повернулся к своим спутникам, у которых явно не вызвала восторга возможность принять участие в военном походе, в отличие от юноши. Самые старшие из них наверняка были на хорошем счету в крепости у Шалона и воевали еще с отцом Чарльза. И им явно не очень-то хотелось идти на войну, однако, оставаясь верными своему господину, они, несомненно, при необходимости будут защищать жизнь его сына. Некоторые из них напомнили Герлин господина Адальберта, и она с теплотой, но и с болью в сердце подумала о старом рыцаре.