Ляха бляха! – мысленно выругался Цветаев.
– Можно тебе в морду дать?! – спросил он, поднимаясь и устремляясь с кулаком наперевес.
Шанса у Пророка не было ни единого. Не умел он драться, координация не та, и в школе Цветаев всегда побивал его за счёт скорости и реакции. Правда, они давно не мерялись силами, но это не меняло сути дела.
– Можно! – насмешливо подставил челюсть Пророк.
– Гад ты! – в сердцах сказал Цветаев и ушёл, обойдя гроб и чёрных старух.
Пророк нагнал его на веранде с бутылкой в руках.
– Ну прости меня, идиота! Прости! Хочешь, я колени встану?! – заглянул он в глаза и, не задумываясь ни секунды, бухнулся на заплеванный пол.
– Встань! – потребовал Цветаев.
Пророк попросил:
– Ну что мне сделать, чтобы ты меня простил?!
– Ладно, чёрт с тобой! – сказал Цветаев, стиснув зубы.
Ему неожиданно сделалось смешно: Пророк, и на коленях. Ослаб Антон, хотя надо отдать ему должное -не подал он вида, что его бросила жена и что жизнь катится в тартарары. С таким сердцем воевать нельзя, с таким сердцем надо долго и нудно лечиться водкой, пока не протрезвеешь.
– То-то же! – опомнился Пророк и вскочил. – Выпьем! – И за неимением посуды, но в основном назло Цветаеву присосался к бутылке.
– Теперь ты! – оторвался с придыханием.
Цветаев, не моргнув глазом, допил оставшееся и поставил бутылку на пол, но алкоголь даже не подействовал, только упал в желудок горячей волной.
– Ладно, ну, прости меня, – попросил Пророк, подобострастно заглядывая в глаза. – Не ты убивал, не ты предавал!
– А кто? – жёлчно спросил Цветаев, зачем-то подумав о Лёхе Бирсане.
– Не знаю, – признался Пророк, облокотясь на подоконник и выглядывая в узкий, как гроб, дворик. – Я действительно думал, что это ты! Специально проверил.
– Как? – полюбопытствовал Цветаев.
И опять это старая волна недовольства накатила на него: ну нельзя так гробить друзей, нельзя.
– Сказал, что мы нападём на Танковой, – похвастался Пророк.
На Танковой, нехотя вспомнил Цветаев, находится посольство США.
– Старик, ты зря старался, – сказал он. – Поутру я едва вспомнил наш разговор.
– Вот именно! – обрадовался Пророк. – Если бы ты был предателем, ты бы не то что запомнил, ты бы всё записал, а так банально уснул.
– Может, я притворялся! – зло огрызнулся Цветаев.
– Не притворялся, – со знанием дела сказал Пророк.
– Почему? – удивился Цветаев.
– А я тебе нос заживал, – насмешливо посмотрел на него Пророк.
Не таким ожидал увидеть его Цветаев, а как минимум, убитым горем: неужели он не любит свою Ирку? – подумал он. А может, Ирка наврала насчёт звонка? Верь теперь женщинам.