3. Соединить 3 стакана муки, соду и соль и добавлять к яичной смеси примерно по стакану за раз, тщательно перемешивая после добавления каждой порции.
4. Добавить анисовое семя и снова тщательно вымешать.
5. В отдельной плоской посуде стереть сахарную пудру и семена фенхеля.
6. Слегка присыпав руки мукой, скатать из теста шарики размером с небольшой грецкий орех. Каждый шарик обвалять в смеси сахарной пудры и семян фенхеля, чтобы она покрыла их равномерно. Выложить шарики на смазанный жиром противень.
7. Выпекать 12 минут. Остужать 5 минут на противне, затем переложить на проволочную решетку.
Роза
Что-то было неладно, и Роза это понимала. Весь день она сидела перед телевизором, смотрела дневные повторы передач, которые наверняка уже видела раньше. Но это не имело значения – все равно она ничего не помнила, никаких сюжетов. Роза ужасно устала и, вернувшись к себе в комнату, поняла, что не чувствует тела. А потом все у нее в глазах потемнело.
Мир оставался таким же черным и под вечер, когда за ней пришли. Она слышала, как про нее говорят без сознания, инсульт и совсем плоха, – и пыталась сказать всем, что ей очень хорошо. Но язык ее не слушался, не могла она и открыть глаза – тут Роза поняла, что теперь и тело подвело ее, как раньше подвел разум. Наверное, время пришло.
Тогда она перестала противиться и скользнула еще скорой помощи, кричали врачи, отдавая распоряжения – их голоса тоже доносились издалека, – у ее кровати почему-то плакал ребенок. А она освободилась от оков настоящего и позволила себе заскользить, поплыть по волнам назад, в прошлое, в то время, когда мир еще не рухнул. Там тоже раздавались голоса, в темноте, как и сейчас. Но вот настоящее окончательно расплылось, а прошлое стало видно четче, и Роза очутилась в кабинете отца, в их квартире на улице Генерала Каму. Ей снова было семнадцать лет, и она чувствовала себя Кассандрой – пророчицей, которой никто не верил.
– Пожалуйста, пойми, – в сотый раз повторяла она отцу охрипшим за долгие часы бесплодных увещеваний голосом. – Если мы останемся, то все погибнем, папа! За нами придут!
Наци были повсюду. По улицам расхаживали бесчисленные немецкие солдаты, а следом за ними, как шавки, – французские полицейские. Евреям теперь запрещалось выходить из дома без желтой звезды Давида, нашитой на одежду, – знака отверженных.
– Чепуха, – отмахнулся ее отец, гордый человек, безоговорочно веривший в свою родину и в порядочность соотечественников. – Бегут только преступники и трусы.
– Да нет же, папочка, – горячо шептала Роза. – Не только трусы и преступники. Это люди, которые хотят спасти свою жизнь. И не тешат себя надеждой, что все обойдется.