Гэвин неуверенно кивает.
– Ну да, конечно, Анни, – медленно говорит он. – Никому не нравится терять вещи.
Он снова переглядывается со мной.
– А если кто-нибудь, типа, попросит вас помочь найти его родных, которых этот человек потерял, вы же ему поможете, ведь правда?
– Анни, – предостерегающе окликаю я, но она не обращает внимания.
– Или вы, типа, отмахнетесь и ничего не будете делать, хотя вас просят помочь? – настаивает она. И многозначительно смотрит на меня.
Гэвин опять смущенно кашляет, поглядывая в мою сторону. Ясное дело, его против воли втянули в конфликт, и он опасается своими ответами обострить ситуацию, не понимая к тому же, о чем речь.
– Видишь ли, Анни, – медленно начинает он, – вообще-то, я бы, наверное, постарался помочь этим людям. Но на самом деле все зависит от конкретной ситуации.
Анни оборачивается ко мне с торжествующим видом.
– Видишь, мам? Тебе, может, и все равно, а вот мистеру Кейсу не все равно!
Покружившись, она исчезает в кухне. Я прикрываю глаза и слышу, как в мойке громыхают металлические миски. Открываю глаза – Гэвин смотрит на меня с недоумением и беспокойством. Наши глаза встречаются, но тут же мы поворачиваемся к кухонной двери, откуда снова появляется Анни.
– Мам, посуда вся вымыта, – заявляет она, не глядя в мою сторону. – Я тогда прямо сейчас пойду к папе. О’кей?
– Желаю хорошо провести время, – бесцветным голосом отвечаю я.
Анни закатывает глаза, вытягивает из-за прилавка рюкзак и скрывается за дверью, не обернувшись.
Я снова встречаюсь взглядом с Гэвином, и мне становится еще неуютнее из-за тревоги в его глазах. Не хочу, чтобы он – или кто угодно другой – обо мне беспокоился. Мне это не нужно.
– Извини, – бормочу я и, встряхнув волосами, стараюсь сделать вид, что очень занята. – Итак, что тебе упаковать, Гэвин? У меня на кухне свежие черничные маффины, с пылу с жару.
– Хоуп? – окликает он, помолчав. – У тебя все нормально?
– Все прекрасно.
– По твоему виду так не скажешь. Я часто моргаю, не поднимая глаз.
– Разве?
Гэвин мотает головой.
– Ничего страшного, ты же имеешь право на плохое настроение.
Видимо, сама того не желая, я глянула на него довольно неприязненно, – судя по тому, как он вдруг залился краской:
– Прости, я не хотел… Я беру его за руку.
– Я понимаю, – говорю я. – Я все понимаю. И знаешь, я тебе благодарна.
Мы сидим молча, пока Гэвин вдруг не спрашивает:
– А о чем это Анни говорила? Я могу вам как-то помочь? Я улыбаюсь ему.
– Спасибо за предложение, но ничего не нужно. Он смотрит на меня недоверчиво.
– Это очень долгая история, – объясняю я.