— Темно ни, черта не видно! — пожаловался криминалист, когда оказался на самом дне промоины. — А у меня в фонарике, как на грех, батарейки сдохли!
— Меньше смотри под одеялом свои порнушные журнальчики! — низко отомстила ему Люда.
— Слушай, ты же здесь каждую дыру знаешь, — нельзя организовать что‑нибудь поярче? — сменив гнев на милость, продемонстрировал готовность к сотрудничеству майор, повернувшись к Владу.
— Пойдем, поможешь притащить прожектор, — охотно кивнул Влад.
— Старлей, а ну иди помоги! — распорядился Стас.
— Ну, уж нафиг, нафиг! — возмутился Влад. — Я с ним лестницу уже носил. Причем буквально — и его, и лестницу!
Майор, выругавшись, решительно направился вслед за Владом. Через некоторое время, они приволокли металлическую треногу с приваренной к ней верхушкой от уличного фонаря. Протащив провода, Влад повернул рубильник и включил лампу. Немного помигав, она с трудом включилась, озарив промоину ярко — оранжевым светом.
— О, совсем другое дело! — радостно воскликнул, совсем было приунывший, криминалист. — Давайте, спускайтесь сюда!
— Майор, вызвали бы вы парней с автоматами, а? — сделала последнюю попытку Светлана.
— Не переживайте вы так, Светлана Сергеевна! — обаятельно улыбнулся Стас. — Вы останетесь с Людой наверху! Влад, ты полезешь или останешься с дамами?
— Дудки, я тоже с вами! — возмутилась Люда.
— Отставить, с нами! По соображениям нравственности, вы капитан останетесь наверху! — гаркнул майор, потом добавил гораздо мягче, — Люд, ну была бы ты в брюках. Тогда, не вопрос, полезла бы с нами! А так — извини!
— Сволочи! — обиженно пробормотала Люда и отошла в сторону.
Влад спустился в промоину самым последним. Не сказать, чтобы это мероприятие доставило ему большое удовольствие. Лестница немилосердно скрипела, гнулась и раскачивалась под его весом. От осознания, что произойдет, если он загремит вниз с высоты десяти метров, ладони его начали источать липкий, ледяной пот. Руки немилосердно скользили на ступеньках лестницы, которые он поспешно перебирал, спускаясь все ниже и ниже.
Влад старался не думать о том, как будет подниматься обратно наверх. Он знал, что подъем обычно не сопряжен с такой встряской для нервной системы, как спуск.
Когда лезешь вверх, у тебя перед глазами находится лишь стена и очередная перекладина лестницы, которую нужно преодолеть. Когда же спускаешься вниз, твои шкодливые глаза все время норовят посмотреть вниз, чтобы проверить ставишь ты ногу на перекладину или в пустоту? А делать этого нельзя, ни в коем случае, по той простой причине, что увидев, сколько предстоит лететь вниз, в случае неудачного спуска, мысли принимают совершенно деструктивный оборот. Незадачливого верхолаза охватывает паника, и дело вполне может закончиться тем, что он с перепугу действительно загремит вниз.