Муж придвинулся ближе (куда ж ему, родимому, деваться, когда его за хвост к себе тащу), убрав выбившуюся прядь волос со лба, затем когти Гелиаса обвели контур моих губ.
-Что ты... - договорить мне, как всегда, не дали, сказав молчать в тряпочку, что я и сделала, а то вдруг поцарапают.
Гелиас аккуратно щупал меня, невесомо касаясь когтями, иногда опаляя своим дыханием. Внезапно когти прикоснулись к крылу.
- Не надо, - просипела я, боясь, что он их порвет.
- Успокойся. Ничего с твоими махалками не сделаю, - почему - то холодно произнес он.
- Что опять не так? - хотела сесть, но мне не дали, прижав к земле рукой.
- Все нормально, просто я... - как - то неуверенно начал демон.
- Что просто? - что же он такое скрывает, раз не может мне рассказать?
- Ничего, - отвернулся, сжав кулаки. Да что происходит? Мой желудок не выдержал перепадов настроения и заурчал, требуя еды.
- Пошли, чудо мое, кормить тебя буду, - усмехнулся Гелиас, став человеком. Ух, ты, у него даже одежда сохранилась. Я тоже так хочу, а то костюмчик а-ля мухомор достал.
- Ну, кто пойдет, а кто и полетит, -распахнув крылья, решила взлететь.
- Э, нет, милая моя, - Гелиас, сграбастав меня на руки, распахнул свои махалки и взмыл ввысь.
- Нет, я что, маленькая? У меня что, своих крыльев нет? Я что, больная? И, вообще, по какому праву меня куда - то тащат? Я и сама могу! - бурчала я, возясь на руках у мужа.
- У тебя в одном месте шило? Именно поэтому ты ерзаешь? - иронично выгнув бровь, поинтересовался мой садюга, крепче прижимая мою тушку к себе.
- Да у меня везде шило,- огрызнулась я, - Понимаешь, хочу сама лететь я! Сама! У меня такое чувство, будто я - твоя добыча, которую ты прешь в свое логово, - вот же... гад: все равно не отпустил меня.
- Так и есть, - хмыкнул он, равнодушно продолжая махать крыльями.
- У-уууу! Садюга, прибить тебя надо! - ругалась моя персона на чем свет стоит.
- А кто тебя накормит?
- Бутерброд сделаю!
- Из чего?
-Из хлеба!
- Его дома нет!
- Яйцо сварю!
- Тоже нет!
- Это спор не имеет смысла, в конце концов, к Посейдону или Зевсу наведаюсь: кто - нибудь накормит голодного ребенка, - надулась я. Последнее время мое настроение резко меняется, да и ворчать стала больше: сущий чертенок из табакерки!
- И это при живом - то муже....
- Ты здесь причем? Я ж к ним есть иду, а не тебе изменять. Ты все равно кормить меня не хочешь, - едва сдерживаю смех, глядя на него.
- Это равноценно измене, - отрезал драгоценный (в каком месте?) муженек.
- А, значит, ты к рыжей есть ходил? - демон поморщился: воспоминания, видать, яркие.