Девушку, как видно, всё это настолько поразило, что она несколько секунд не находила, что ответить.
Неправда, - пискнула наконец она. - Не было этого!
Было, было, - злорадно подтвердил Гугнивый, тоже посмеиваясь. - Обормот он был, твой Денис.
Доктор вышел вслед за Гугнивым из кабинета и захлопнул дверь, тем самым отрезая братков от ассистентки и прекращая обсуждение манер Михалёва.
Так что тут у вас не работает? - Он подошёл к аквариуму.
Не отзывается жмурик, - сказал Габай. - Хрипит что-то, а что - хрен поймёшь.
Доктор взял микрофон.
Денис, Денис, - заговорил он негромко. - Ты слышишь меня? Денис, не волнуйся, это я, Леонид Аркадьевич...
В динамике продолжало потрескивать.
Обморок, - сделал вывод эскулап. - Такое с ним бывает. Это как бы временное выпадение сознания, возможно, вызванное последствиями аварии.
Он прочухается или нет?
С уверенностью ничего нельзя сказать, но шансы большие, - доктор отложил микрофон и, заложив руки за спину, прошёлся по лаборатории. - Нам пока до конца не известны процессы, которые происходят в головном мозге человека, поэтому мы не можем прогнозировать, как поведёт себя в данной ситуации вся эта сложная система, включающая в себя кору, подкорковый слой, гипоталамус...
Короче, Склифосовский, - грубо оборвал его Габай. - У нас дел по горло, а пацан нам нужен срочно.
Проходя мимо кабинета, Леонид Аркадьевич как бы невзначай приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
К счастью, обмороки у Дениса не бывают продолжительными, я думаю, он скоро очнется, - он вернулся к микрофону. - Денис, ты слышишь меня?
Слышу, доктор, - ожил динамик. - Мне привиделось, что я снова еду в машине, вдруг удар, и темнота. Это было как наяву. Сёма успел вскрикнуть. Где он, кстати? Вам ничего не известно о нём?
Сейчас тебе скажет об этом твой товарищ, - Леонид Аркадьевич передал микрофон Габаю.
Всё, ступай, - тот знаком велел ему выйти. - Денис, это я, - заговорил главарь, когда доктор скрылся. - Я, Ильяс. Доктор сказал, что твоё здоровье пошло на поправку.
Ты не спрашивал, когда мне вернут зрение? - спросил Михалёв. - До офигения надоело лежать в кромешной темноте.
Скоро с тебя снимут бинты и будешь как огурчик, - заверил его Габай. - Мы с тобой ещё прокатимся на Ленинский проспект за шалавами. А этих говнюков Качка с Чуркой с собой не возьмём, - и он, посмеиваясь, подмигнул Качку.
Ильяс, ты настоящий друг.
Да ладно. Я тебя, Михаль, всегда уважал... Так ты мне всё-таки скажи, куда Папаня мог камни заныкать?
Динамик промолчал. Михалёв, похоже, задумался.
Спроси у него про дом в Щербинке, - зашептал Пискарь. - Спроси, он точно помнит, что Папаня туда заезжал?