... Недавно их отреставрировали на средства немецкого благотворительного фонда и теперь они отбивают время с точностью до секунды, - разливалась обладательница округлого зада. - У вас есть часы с секундной стрелкой? Есть? Вот вы сейчас сами в этом убедитесь, когда пробьёт восемь вечера...
Милашка, я не могу торчать тут до восьми.
Тем не менее вам придётся подождать.
"Ну, это мы ещё посмотрим", - подумал Габай.
Видите ли, мешочек ваш находится непосредственно в самом механизме часов, - пояснила смотрительница. - Он лежит на большой шестерне, которая делает один полный оборот за два часа...
Ничего, достанем и с шестерни, - ухмыльнулся бандит.
Лестница привела в полутёмное помещение с низким сводчатым потолком. Смотрительница подошла к стене, за которой что-то глухо скрежетало и постукивало. Габай понял, что за стеной находится тот самый механизм. Справа, у окна, стоял старинный стол с гнутыми ножками, на нём в беспорядке громоздились чашки, тарелки, какие-то сальные свёртки, стоял закопченный электрический чайник и горела оплывшая свеча.
Раньше восьми часов достать не удастся, уверяю вас, - настаивала смотрительница. - Конечно, теоретически можно и раньше, но для этого надо разобрать добрую половину механизма...
Ф-у-у... - Габай, одолев последние ступени, остановился перевести дух. - Как это - разобрать? - не понял он. - Папанин же как-то сунул его туда?
Ну да, он дождался, пока повернутся две соседние цепляющие шестерёнки и одновременно сдвинется на один зубец главная соединительная шестерня, повернув выступ. Вот когда шестерня повернула этот выступ и показался очередной её зуб, тогда, в эту самую минуту, Слава и положил на зуб мешочек. А потом мешочек вместе с зубом уехал в глубину механизма и стал кружиться там на шестерне. Он и сейчас кружится. Достать его можно только тогда, когда зуб снова подойдёт к выступу, а это происходит, повторяю, один раз в два часа.
Габай недовольно огляделся.
Что ты плетёшь, говори толком, - проворчал он. - Где этот выступ?
Помогите мне снять щит...
Она подошла к стене и только тут Габай обнаружил, что почти полстены закрыто большим фанерным щитом, раскрашенным под цвет стен.
Его надо только чуть-чуть приподнять, и он снимется, - говорила смотрительница, берясь за левый край щита. - Давайте вместе. Когда сюда наведываются посетители, которые хотят посмотреть на механизм, я всегда прошу их помочь, а то одной несподручно...
Габай отставил палку, подковылял к щиту и взялся за его правый край. Они вместе сняли его и прислонили к соседней стене, при этом загородив окно. В помещении стало ещё темнее. Света, проникавшего из второго окна, едва хватало, чтобы разглядеть часовой механизм, который, как оказалось, занимал добрую половину помещения. В полумраке тускло поблёскивало нагромождение больших и малых шестерёнок, колёс, осей и коромысел, которое жило какой-то своей непостижимой жизнью. Всё это подрагивало, постукивало, шевелилось и скрежетало, одни шестерни поворачивались, другие стояли, оси двигались, коромысла качались.