– Боюсь, мы переусердствовали, стараясь его увлечь и заинтересовать, – сказала я Зинаиде.
Конечно, в Барселоне еще не могло быть свето-музыкальной фонтанной феерии, и сам город, вероятно, трущобный, ведь отстраиваться он начнет лет через двадцать, а Гауди, как я подозреваю, никакой не архитектор в настоящее время, а сопливый мальчишка.
– Почему переусердствовали? Он пишет, что письмо обворожительно…
– Я совсем не уверена, что написанное нами существует на самом деле. Хорошо, что Дмитрий не был в Барселоне, иначе он просто-напросто разоблачил бы нас.
– А Гауди? Вы же так хорошо и много рассказывали о нем! Вы же не могли это выдумать?
– Я и не говорю, что выдумала. Но я не помню, откуда все это взяла, что видела, что слышала или читала.
– И ладно. Хорошо, что он не был в Испании. Но он хочет продолжения, вы придумаете что-нибудь?
Придумывать не стала. Решила рассказать о Гранаде и об Эль Греко, который жил так давно, что уж здесь-то ошибиться было невозможно.
«Как человека с севера, меня, конечно же, поразило вечное лето. Белые города Андалусии! Там нет нужды отапливать дома, зато окна матовые, это спасает от летнего палящего и слепящего солнца. Возможно, в июле-августе здесь ужасная жара, зато декабрь подобен нашему прохладному июню. И все зелено, потому что много хвойных и вечнозеленых деревьев, листьями покрыты кусты и лианы, а некоторые цветут. Фикусы, известные нам как комнатные растения, оказались огромными деревьями Пальмы, акации в завитушках стручков, цветущая мимоза и алоэ растут на улицах. Агаву и опунцию сажают как изгородь. Не все платаны сбросили листву, но она по-осеннему пожелтелая. В Кордове я впервые увидела померанцевые деревья – дикие апельсины, которыми засажены целые улицы и бульвары южных городов. Есть пышнокронные, есть голенастые – на тонких длинных стволах круглые кроны. И все они густо усыпаны оранжевыми шарами. Испанцы не едят померанцы, но собирают и продают в Англию, а там из них делают варенье. На газонах цветут бархатцы, виолы и розы.
Гранада лежит в объятиях одетой снегами Сьерра-Невады, как раскрывшийся гранат, отсюда, как утверждают, и название города. Гранада – последний оплот мавров, здесь похоронены изгнавшие их Изабелла и Фердинанд, объединившие Испанию и пославшие Колумба в Америку. Здесь находится знаменитый на весь мир мавританский дворец с мраморными, покрытыми кружевной резьбой покоями, открывающимися во дворики, где журчат фонтаны, а в бассейнах резвятся большие красные и серые рыбы. Это сказочные сады с высоким лабиринтом из стриженого кустарника в виде стен с зубцами и арками, с самыми могучими кипарисами и очень крупными декабрьскими чайными розами – по одному роскошному цветку на кусте, поникшему с истомленным видом на длинном стебле. И во всей этой пышности, в соединении роскошной зелени с голыми белоствольными тополями и одинокими зимними розами есть какой-то щемящий оттенок грусти и строгости.