Петровна готова была и в школу отвезти в колясочке свое сокровище!
Но в автобусе с коляской не управиться, поэтому Ире пришлось тяжко.
Утром, выглянув в окно, она объявила: ночью подморозило, одеваемся теплее!
— Л-лишнее это… не л-л-юблю… ты знаеш-ш-шь…
Тут Ира, которая до сих пор оставляла на ночь в Мишиной комнате окно нараспашку, возмутилась:
— Ты что, хочешь, чтобы меня родительских прав лишили? Октябрь на дворе, а дитя в распашонке! Кто же меня умной назовет?
— Пр-ра-ва, ни-кто-о… Ку-утай…
Пассажиры с умилением посматривали на смугло-румяную мамашу с хорошенькой, беленькой малышкой на руках. Мишу часто принимали за девочку.
Всю дорогу по просьбе Миши Ира тихонько нашептывала ему краткую историю развития человечества.
На пустыре строили дом «с выпендрежем»: башенки, балкончики — по всем правилам новых хозяев жизни. Рабочие уже подвели кирпичные стены под крышу.
Ира расстроилась. Был пустырь никому не нужный, люди с роду-веку обходили его стороной, и вот, на тебе… Она топталась с Мишей на руках, пока не заметила старушку, у которой летом воду пила. Микитовна, кажется, так милиционер называл ее.
Микитовна увидела ее раньше. Она вышла покормить кур, а тут «молодычка з дытыною», и долго, прикрыв рукой глаза от солнца, рассматривала их. Ира обрадовалась:
— Здравствуйте, Микитовна!
— Ой, доню, а я, стара, дывлюсь, чи ты, чи ни… Живая, здоровая, та гарна яка! А це ж хто в тэбэ? Донэчка? Красуня!
— Нет, Микитовна, не дочка, сынок у меня, Мишенька…
— Хлопчик, теж гарно… — присмотрелась, видно, разгадала нехитрую женскую загадку: «З того лита, мабудь… Ой, дытыно, дытыно, и нэ побоялась привэсты нэ знамо вид кого…» А вслух сказала:
— Бог дав тоби сыночка за мукы твои… Угу, Мишенька, угу…
Мишенька старательно распустил губы в улыбке, приоткрыв два белых зубка.
— А того, — кивнула на пустырь, — так и нэ знайшлы? От же ж подлюка, от же ж гад!.. Ну, ничого, Бог усэ бачить, поробыться йому!.. Милиция прыходила, були у мэнэ, по пустырю ходылы… А тэпэр, бачиш, и слидов нэ знайдэш, понастройилы, тьфу!..
— Да ладно, нам и так хорошо. Не представляю, как без Миши жила, такая радость… Микитовна, а когда яму под дом копали, ничего необычного в земле не нашли?
— Та що там можэ буты, у зэмли?
— Помните, вы что-то говорили об этом месте, что вроде там черт похоронен. Я-то на историка училась, пришлось из-за Мишеньки отпуск взять, отставать не хочется… Может, найду что интересное, а в университете зачтут.
— Да булы якись желэзякы. Зараз запытаю.
Она резво побежала к стройке. Ирина, спотыкаясь, пошла следом.