Другими героями дня были разведчики. Среди них: кумир - Николай Рыжков. По манерам он был братом артиллериста Алексея Голубкова. Таких называли; в дивизии "вольницей". Нажимать на них бесполезно, наказывать за нарушение дисциплины - тем более. Единственное средство воздействия - доброта и доверие. Это хорошо понимал генерал Кроник. Перед каждым поиском и после него он лично беседовал с разведчиками.
Поблажки им старались делать во всем. С кухни - лучший кусок. Из вещевого склада - отборное обмундирование. Посылки придут из тыла - самые большие разведчикам. Им же отпуска в город с ночевкой.
И разведчики не подводили. Повышенное внимание к ним со стороны комдива кое-кому из офицеров не нравилось. Шли закулисные шепотки, ухмылочки. Генерал пресекал их решительно.
- Над разведчиками смеетесь? Собирайтесь ночью в поиск. Что? Плохое зрение? Не умеете по-пластунски? Запомните: разведка - мои глаза и уши. Вы не доросли до таких людей.
А Коле Рыжкову, развеселому, блондинистому парню, говорил так:
- Береги жизнь, Николай. Героем сделаю. Женю на хорошей девушке. Крестным отцом буду.
- Это после войны, товарищ генерал.
- Само собой. А найдешь симпатию - разрешу на фронте.
- Пока я без женитьбы как-нибудь, только в город отпускайте.
- Уговор дороже золота: за каждого языка - отпуск.
- Языки будут.
Разведчикам помогали саперы. Среди них славились Семен Ильин и Андрей Лысов. Умные следопыты. Однажды притащили с передка немецкие мины неизвестной конструкции.
- Как догадались? - спрашивает дивизионный инженер Баскаев.
- Так видно же...
- Молодцы. Это находка!
- Мы тоже так подумали. Может, секрет нащупаем.
- Правильно. Доложу генералу, - улыбается всегда веселый Баскаев. Его любил генерал за храбрость, как и Васильева. Баскаев вырос за два года войны от командира саперного взвода полка до начальника инженерной службы дивизии.
Мы стоим в обороне. Мы ведем бои. Война везде одинаковая. Она не может быть большой и маленькой. Нам еще шагать да шагать на запад. Значит, беречь силы, значит, продолжать учиться.
Ждем приказа
Сколько бы ни стоял солдат в обороне, знает: рано или поздно, а придется с места трогаться. Это заставляет держать себя начеку, лучше отрабатывать то, что не знаешь. А чего не знаешь после двух лет войны?
Как ни странно, многое. Война с каждым днем совершенствуется. И средства ведения ее меняются. Неизменным в своем существе остается человек. Ему надо впитывать в себя, как губке, все новое, что появляется на фронте.
В калининских лесах мы были учениками первого класса. При летнем прорыве сорок второго года уже действовали как обстрелянные. Под Великими Луками прошли курс, пожалуй, за всю среднюю школу. И все-таки учиться надо продолжать.