Приближался вечер. Рация Наговицына продолжала чудом сохраняться. Она передавала коротко:
- Нас осталось сорок. Ночью просим забрать раненых.
Корниенко скрипел зубами. Под смертельной угрозой находилась последняя опора - парторг Павел Наговицын.
Майор вспомнил его просьбу: не забыть в случае чего. Нет, нет, повторил себе Корниенко. И просил передать:
- Гордимся и восхищаемся вашим мужеством. Ночью поможем.
Батальону действительно помогли, как только улетели на базы "юнкерсы". Но парторга Наговицына к этому времени ранило. Жалко было Наговицына майору Корниенко: коммунист украинец успел горячо полюбить коммуниста удмурта. Парторг отказался от эвакуации, остался лечиться в медсанбате.
Трепещи, оккупант!
В ночь с пятнадцатого на шестнадцатое снова состоялся большой совет. В нем принял участие представитель Ставки. Не раздраженный, но в то же время и недовольный, он коротко сказал:
- С Луками надо кончать. Туман прошел. Какая нужна помощь?
И посмотрел на командующего артиллерией дивизии майора Засовского. Тот вздрогнул под взглядом полководца и приготовился к самому худшему. Но представитель Ставки сказал:
- Претензий к пушкарям у меня нет. Они работают хорошо. На завтра получат двойную порцию "гостинцев". Какие требования у комдива?
- Если артиллерия будет обеспечена снарядами и, как вы говорите, двойной порцией, - очень внятно, не тушуясь ответил Кроник, - то других требований у меня нет.
- Зато есть у меня, - теперь уже жестко сказал полководец. - Знают ли солдаты о подвигах коммунистов Вячкилева, Яковлева и Наговицына?
- Знают, - ответил комдив.
- Рассказать всем, - подчеркнул представитель Ставки. - Сегодня, шестнадцатого, наступающие с востока и запада обязаны соединиться. Коммунисты должны показать пример.
Как много значит на фронте такая зарядка. Да, с Луками надо кончать. Враг еще на что-то надеется и продолжает атаковать из-за внешнего кольца. Вчера в расположение наших войск стали ложиться снаряды даже дальнобойных орудий. Обнаглела вконец немецкая авиация. Медлить нельзя. Победа близка. Реванш за Сычевку обеспечен. Это надо внушать каждому солдату. Мстить и еще раз мстить. Пусть трепещут оккупанты. Обычных приказов и бесед здесь недостаточно. Пример и пример. Его могут и должны показать штурмовые группы.
Всю ночь, собственно, уже только полночи, шла перегруппировка сил. Конвейером подвозились на огневые позиции снаряды. Сбились с ног старшины, придумывая, чем бы особенным накормить солдат в это утро. В ход уже шли трофейные продукты из захваченных складов противника. Достаточно было водки. Но каждый старшина на то и зовется отцом солдат, чтобы, кроме положенного по войсковому довольствию, уметь побаловать своих подопечных и кое-чем неположенным. В этом был шик старшинской службы, и именно о таких старшинах говорили, что они на войне главнее генералов.