— Все это очень плохо, так, Абернети? — Джеймс криво усмехнулся.
— Боюсь, что так, милорд. — Абернети покачал головой.
— Что еще вам удалось обнаружить?
Адвокат снова вернулся к бумагам. Вытащил один лист, быстрым взглядом пробежал его и сдвинул брови.
— Камердинер, экономка и, по крайней мере, одна горничная слышали ссору. Дворецкий сказал, что он не слышал. Все они прибежали в комнату на крик леди Беттины.
Джеймс перевел дыхание.
— А что сказала Кейт, когда они вошли?
Абернети щелкнул листком по столу.
— Они все говорили одно и то же. Что касается герцогини, она не произнесла ни слова. Просто молча смотрела на тело мужа.
Джеймс с мрачным видом жевал нижнюю губу.
Если Кейт не виновна, размышлял он, а это еще большой вопрос, скорей всего, в тот момент она была потрясена до крайности. Его нутро завязалось в тугой узел. Ее буквально схватили за руку, но тогда она едва ли понимала это. А что касается остальных, видимо, никто не сомневался, что это преступление — дело ее рук.
— Я полагаю, это хорошо, что она хранила молчание, — задумчиво произнес Джеймс.
— Да, — согласился Абернети. — Единственное, что требуется от обвиняемого — не изобличать себя в дальнейшем. Если бы она призналась, то не было бы никакой надежды на ее защиту. Хотя и сейчас шансы… — Адвокат замялся.
— Очень небольшие? — спросил Джеймс. С глубоким вздохом он отклонился на спинку стула и, потирая виски кончиками пальцев, попытался заглушить начинающуюся головную боль.
— Да, — ответил Абернети. — Если честно, то очень маленькие.
Их взгляды встретились.
— И все же, Абернети, я не сомневаюсь, что вы сделаете все, что в ваших силах.
— Даю вам слово, милорд. — Адвокат снял очки с носа и убрал их во внутренний карман.
— Вы узнали, были ли у кого-то из обитателей дома причины убить Маркингема? — поинтересовался Джеймс.
— Ни у кого, — ответил Абернети, переплетя пальцы на груди. — Все слуги вполне лояльны по отношению к семье, и никто не выказывал недовольства. У леди Беттины тоже нет никаких причин совершить убийство и никакой финансовой выгоды от смерти герцога.
Джеймс убрал руки ото лба и прищурился.
— А другие мотивации?
Абернети покачал головой.
— Мать его светлости в тот день находилась у себя дома, по всем свидетельствам, она любила сына и в тот момент, когда произошло убийство, спокойно спала в своей постели. Ее прислуга подтвердила это.
Джеймс стиснул ручки стула.
— У Маркингема был наследник? Кто должен был унаследовать титул в случае его смерти?
— Я проверил и это, милорд. Наследник титула — его кузен. Сын младшего брата его отца. Мистер Оливер Таунсенд.